Судьба изменчива, как ветер (СИ)

- Случайно подслушанный разговор родителей явился последней каплей для моего и без того расстроенного состояния, сильно подорванного тяжелой зимой, родами и потерей ребёнка, - рассказывал дальше князь Марлин. – Я впал в какое-то помешательство, не понимал, что и зачем делаю. Выбежав вниз, в подсобные помещения, я сдернул с гвоздя первый попавшийся полушубок, - это оказался старый армяк нашего лакея, нахлобучил на голову его же шапку и помчался в лес сквозь бушующую на улице ужасную вьюгу. Сейчас уж и не припомню, что заставило меня решиться на этот безумный поступок? Может быть, желание убежать от произвола родителя, может, отчаянная попытка последний раз увидеться с любимым, сказать ему последнее «прости»?

Я сбился с дороги почти сразу же, как вошел в лес, и наверняка погиб бы, если б на меня случайно не наткнулись заезжие охотники, застигнутые в лесу той же непогодой. Они приняли меня за местного крестьянина и отнесли в охотничий домик, где я и пролежал без памяти целые сутки. Когда же мне сделалось лучше, и погода наладилась, я смог объяснить своим спасителям, кто я такой и где живу.

А дома меня ждал ещё один удар судьбы – тяжелейший и непоправимый…

Родители хватились сына не сразу, а ближе к вечеру, и сначала не очень обеспокоились, думая, что он где-то сидит в одиночестве, по обыкновению избегая их. Когда же тщательные поиски ни к чему не привели, отец собрал слуг и спросил, не видел ли кто в это утро молодого князя. Все дружно покачали головами, и только кухаркин сын робко подал голос, сказав, что когда он нёс дрова в печки, навстречу ему выбежал молодой господин, да так чудно был одет, ровно простолюдин, а глаза испуганные, вроде безумные…

Тотчас снарядили поиски, родители тоже поехали в лес в маленькой повозке.

Что с ними случилось той ночью и почему они выпали из повозки, покатившись по крутому обрыву к реке, осталось невыясненным. Их нашли через день к вечеру. Отец Тони сломал шею, ударившись о дерево, и умер сразу же, а князь Иво, серьёзно повредивший обе ноги, замёрз, не дождавшись помощи…

- Мой дед так и не оправился после похорон, месяц проболел, потом тоже скончался... Меня давило горе, но ещё более, - тяжкий груз вины, я не хотел жить и всерьез подумывал наложить на себя руки. От этого безумного поступка меня спас младший братик, твой будущий отец. Я вспомнил о нем в тот самый роковой момент, когда уже прилаживал к потолку крепкую веревку.

Я остался жить ради него, ни в чем не повинного десятилетнего мальчика, лишившегося по моей вине родительской ласки, и всю свою дальнейшую жизнь полностью посвятил заботам о его воспитании.

Жить в поместье деда я больше не мог, там всё слишком напоминало о погибших родителях, о счастливом прошлом. Я продал его и переехал с братом в Лилиас-Миду, принадлежавшее тогда моему дядюшке. Старый князь очень обрадовался нашему приезду и, не имея наследников, составил завещание в мою пользу.

Остальное тебе известно, Тефи. Я вырастил братика, выдал замуж. Только… - князь сделал паузу и лицо его снова затуманилось, - только не суждено было ему узнать счастье. Видимо, кара небес через меня дотянулась и до твоего родителя.

- Вы не виноваты в его смерти, дядя, - попытался утешить Марлина добрый Тефан. – Так распорядилась судьба.

- Я был обязан распознать чёрствую душу Ярита, - возразил князь. - Но когда он приехал с предложением руки и сердца, такой красивый, молодой и элегантный, моё сердце дрогнуло, и я искренне радовался, вместе с сияющим счастьем братишкой. Кто мог знать тогда, что всё это так обернется?

- А что ж ваш сын? – спросил Тефи, желая отвлечь дядю от тягостных воспоминаний. – Вы искали его?

- Искал, но безрезультатно. Ребенок как сквозь землю провалился. Отец умел прятать концы в воду. Я даже не знал, дали ли ему имя, а если дали, то какое...