Судьба калмыка

– Э, нет! – замотал головой завгар, – Яма-то дело не шуточное. Не-ровен час человек какой, а, скорее всего, ребятишки попадут сюда. Тюрьма тогда. Мне давно уже начальство талдычит: откачивай ее да засыпь от греха подальше. Нет, Силантьич, при всем к тебе уважении. Вытащить техникой помогу, и сани тракторные дам, только увози ее куда-нибудь, ради бога.

– Оно-то так, – протянул завхоз, – Давай тогда трактор или чего, не соображу прямо как эту пропадлину отсюда вытащить.

Завгар обернулся и увидел разворачивающуюся машину.

– Э-э-э! – замахал он руками и быстро зашагал туда. Водитель заметил своего начальника и подрулил к нему.

Сзади кузовной машины был прицеплен лесовозный прицеп.

– На ловца и зверь бежит! – обратился он к выпрыгивающему из кабины калмыку, – Максим, посоветуй, как тут быть! – и он подвел его к яме.

– Ну и ну, попала бедняжка! – присел на корточки Максим и стал рассматривать корову, – А чего вы ее тут держите? – спросил он, вставая, – Вытаскивать ее надо.

– Да куда спешить? Хоть так она падаль, хоть этак – списывать придется, – Силантьич протянул ему акт, – Подпиши-ка, лучше.

Максим расплылся в лучистой улыбке и вытирая ладони рук о фуфайку ответил:

– Спасибо за честь, но моя подпись не боеспособна.

– Как это? – не понял завхоз.

– Враг народа я – лишен права голоса.

– Да, брось ты ломаться, мы, что не знаем, что ты передовой труженик? – поддержал завхоза завгар.

– Ну, смотри, сам себе приговор подписываешь, – и Максим, размашисто и быстро расписался.

– Лихо, – завхоз спрятал акт в планшетку.

– Чего привез? – осведомился завгар.

– Да вот, две лебедки на ремонт привез, и трех женщин захватил. Выходной им дали первый раз за месяц, – и он что-то крикнул в кузов по калмыцки.

Из кузова неуклюже спустились три молодые калмычки и, застеснявшись, отошли кучей сторону.

– Где твои красавицы работают? – осведомился завгар.

– В Моховом чурочку для тракторов пилят.

Услышав мычание коровы, калмычки несмело стали подходить к яме.

– Ях, ях! – зажалковали они, увидев бедную корову, и стали что-то бурно обсуждать между собой шепотом.

Одетые в фуфайки и ватные брюки, и большие валенки, в обыкновенных солдатских шапках, они походили на мальчишек-подростков. В другой одежде в жесточайшие сибирские морозы работать в тайге было просто нельзя. Многие были одеты хуже.

Силантьич ткнул рукой на яму и спросил Максима:

– Как ты думаешь, вытащить ее оттуда можно?

– Конечно можно. А куда вы ее хотите деть?

– Да вот, по акту она падежная, тут в яме и кислота и мазут, в общем, она все равно не жилец. Вытащить отсюда, вон, завгар настаивает. Ну, отвезу ее в овраг да и сожгу.

– Стоп, стоп! – начал что-то соображать Максим и, нагнувшись, зачерпнул в ладонь бурую жидкость и понюхал ее. Потом вылил ее, но так и остался с грязной рукой на отлете.

– Вытри руки-то, – забеспокоился завгар, – сожгешь.

Максим только тер руку снегом, что-то обдумывая.

– Значит, по акту этой коровы уже нет?

– Точно, сам подписывал, – пожал плечами завхоз, – Ну час, полчаса протянет и сдохнет.

– Так, что она никому не нужна? – продолжал допытываться калмык.

– Смешной ты, ей-богу! – закипятился завхоз, – Она не жилец. Мясо отравленное кислота и всякая срань тут. Самому сдохнуть можно. Ее бы тут оставить и не возиться, да предписание яму откачать спущено.

– А если я ее возьму себе? – несмело глянул на завгара Максим.

– Зачем она тебе? На махан не годится – отравленная, нажретесь сами посдыхаете, меня таскать будут.

– Нет, есть не будем, расписку дам о том, что ты предупредил меня.

– Давай, давай, только уж тогда сам потрудись вытащить ее и обязуйся сжечь ее или закопать.

– Значит, если я возьму ее, я не украл ее? – гнул свое Максим.

– Чего воровать? Нету ее! Давай, действуй! – и завхоз засобирался уходить.

– Погоди, Силантьич! Ты же знаешь, на каком я положении. Пиши бумагу, что доверяешь мне достать из ямы и распорядиться с нею по своему усмотрению с соблюдением санитарных норм.

– Как это? – опешил завхоз, – Откуда такое знаешь?

– Зоотехником я работал в родной Калмыкии.

– А-а-а, – протянул, глядя на него, завхоз, – Ну, тем более, знаешь, что с такой животиной делать. Может, мыло надумал из нее сделать? Ну, дело твое. Значит надо тебе – бери так.

– Нет, Силантьич! Без бумаги не возьму.

– Тьфу ты! То возьму, то не возьму! – вконец рассердился завхоз.

– Да дай ты ему бумагу, корова вот-вот сдохнет, – заходился в смехе Васильич.

Завхоз уселся на бревно поодаль и стал рыться в планшетке, выискивая нужную бумагу. Максим подошел сбоку и показал на бланк со штампом.

– На, с водительского удостоверения спиши мои данные.

Мусоля карандаш в губах, он натужно писал, вконец зафиолетив губы и щеки. Максим диктовал.

– Распишись пожалуйста, и полную фамилию.

Силантьич аж вспотел, пока писал.

– Ты бы милый пришел на днях в подсобное хозяйство ко мне, поглядел бы, как там и что со скотиной. Я ж не животновод – пришел с войны, партия поставила, бабу свою зоотехником сам поставил. А из нее какой зоотехник? Телку от быка еще может отличить и все.