Судьба (ЛП)

Ветер носился по эльфийскому лагерю, цепляясь за пустынные гебы и аристократические платья, одинаково латаные-перелатаные. Привычные волны утренней работы замерли, когда все эльфы от мала до велика собрались на единственной открытой площадке, способной вместить их, проходе в Инас-Вакенти. Они собирались семьями или кланами, по бывшим профессиям или положению в жизни, и сидели ровными рядами, лицом к огромному гранитному валуну с плоской вершиной. Конные воины выстроились по другую сторону плиты. Потерявшие своих скакунов стояли на склоне холма позади них. Выше всех располагались всадники грифонов со своими животными, достаточно далеко, чтобы запах грифонов не беспокоил коней.

Предводители эльфов-изгнанников стояли на гранитной плите: генералы Хамарамис и Таранас, Кериан, Эльхана и Самар, командир королевской гвардии Эльханы. Портиос стоял в стороне от остальных, на краю импровизированного помоста, лениво постукивая палочкой по ноге.

За час до полудня подтянулись последние эльфы. Толпа притихла. Когда тишина затянулась, Эльхана вопросительно посмотрела на Кериан. Губы Львицы сжались от отвращения. Она бы уступила задачу обращения к толпе Эльхане, но бывшая королева была непреклонна. Кериансерай, как жена Беседующего, превосходила по положению любого из присутствующих. Кериан уступила; если бы она отказалась, вне всякого сомнения, Портиос не упустил бы шанса заявить о себе.

Верная своему слову, она поговорила с Гилтасом, убеждая его позволить армии отправиться в Квалинести. Разговор был не из приятных. Ее муж упрямо держался за свою идею, что нация была слишком уязвима, чтобы остаться без защитников. Она напомнила ему, что не встретила в долине ничего, что потребовало бы участия многочисленной армии, и, в любом случае, небольшая часть войск осталась бы с ними. Такие здравые аргументы не поколебали его, так что она заговорила о преимуществах держать Портиоса подальше, где он больше не сможет вносить раскол среди их народа. Гилтас отверг эту идею нетерпеливым взмахом руки, и в тот момент терпение Львицы начало заканчиваться.

«Гил, он хочет быть предводителем на твоем месте! Ты слеп относительно его намерений?»

Они говорили полушепотом, учитывая стесненные условия палатки Беседующего, но ее слова прозвучали в несвоевременном затишье в прочих разговорах. Несколько голов повернулись в их сторону. Рассерженный взгляд Львицы заставил всех вернуться к своему делу.

«Говори тише».

Кериан было стыдно за свою несдержанность, но хриплый приказ ее мужа заставил ее вспылить, и извинения, которые она собиралась принести, остались несказанными. Спустя несколько минут их разговор был окончен. Гилтаса охватил такой сильный приступ кашля, что его главный целитель, Трусанар, поспешил к нему с другого конца палатки. Пожилой сильванестиец оттолкнул Кериан, спеша на помощь к своему пациенту. Она не протестовала, лишь беспомощно наблюдала, как Трусанар пытался влить эликсир между посиневших губ Гилтаса. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем приступ, наконец, закончился, и Гилтас лежал без сознания, но дыша уже легче.

Несмотря на его продолжавшуюся слабость, Кериан не хотела больше откладывать собрание. Как сказала Эльхана, они просто не могли продолжать так дальше.

Кериан обвела взглядом собравшуюся перед ней толпу сильванестийцев, квалинестийцев и кагонестийцев, и ощутила комок в горле. Они прибыли со всех уголков старых королевств, изгнанные из земель, в которых их раса обитала тысячелетиями. Многие погибли за время долгого путешествия. Некоторые родились.

Прочистив горло, она начала говорить.

«Народ нашей древней расы! Множество зигзагов судьбы и удачи привели нас в это место. Тысячи сражались и умирали, чтобы мы могли жить. В честь тех, кто пожертвовал собой ради нас, мы собрались здесь, чтобы обсудить свое будущее. Потому что слишком многое зависит от выбора, который мы сделаем, мы обращаемся ко всем вам на новом Синтал-Элише».

Это был конклав, основавший первое эльфийское королевство, Сильванести, и избравший Сильваноса Золотоглазого первым Беседующим со Звездами.

Кто-то из толпы крикнул: «Где Беседующий? Где Следопыт?»

Другие поддержали его. Эти выкрики разозлили Кериан. С ее губ был готов сорваться резкий ответ, но ее внимание отвлекло прикосновение к запястью. Эльхана прошептала: «Они напуганы, племянница, не гневайся. Успокой их».

Как обычно, ее совет был здравым, но ярость Кериан было нелегко погасить. Она не желала выставлять напоказ состояние своего мужа, не перед любившим его народом, и уж точно, не перед понимающим взглядом Портиоса.

Она подняла руки, и крики стихли. — «Беседующий знает об этом собрании», — сказала она. Ненавидя каждое слово, она добавила, — «Ему… сегодня нездоровится. Его целители посоветовали ему оставаться в постели». — Трусанар предпочел бы, чтобы Беседующий постоянно оставался в постели, но Кериан не собиралась сообщать об этом.