Судьба наизнанку

Верзила в комке забрал сложенный вдвое лист и не козыряя, молча развернулся и отправился вглубь территории, к «Уралу»-вахтовке. Единственной более-менее организованной силой на территории госпиталя оставался взвод ОМОНа. Кучковавшихся на проходной ополченцев Василевский загодя разослал охранять многосотметровый периметр. Сумеют шум поднять при попытке несанкционированного проникновения – и то ладно. На прошедших «курсы выходного дня партизан», как шутя называли добровольную военную подготовку харьковчане, кадровому офицеру было трудно рассчитывать.

Лейтенант проводил бойца взглядом до первых деревьев, поднялся с диванчика, прихватив лежащий на столе АКСУ.

– Вы куда собираетесь, если не секрет, – ехидно спросил его Меркушев, закончив с магазинами, – да ещё в одиночестве?

Лейтенант мельком взглянул Николаю в глаза и повернулся к висевшей на стене карте.

– Вот сюда, – указательный палец ткнул в ближайший к больничному городку перекрёсток, откуда сквозь квартал новостроек шла к госпиталю прямая дорога, – мимо им никак не пройти. Вертолёты уже вылетели, так что….

Он замолчал, переводя взгляд с одного чиновника на другого.

– Сколько у нас времени? – деловито спросил его Мишин. То, что могло здесь случиться в течении ближайшего получаса, он себе уже хорошо представил. Благо, подобных телевизионных сюжетов из жизни постсоветского мира Алексей видел не меньше десятка. Под ложечкой противно засосало, но он упрямо смотрел в лицо лейтенанту.

Василевский улыбнулся краем рта и мгновенно ответил, – там будет минут десять, не больше.

– Не густо, – Николай слегка мотнул головой, словно прогоняя назойливую и невидимо летающую у самого виска муху, – парой стволов и «Вальтером» мы колонну машин не задержим.

– В УАЗике «семёрка» и три выстрела.

– Це дило, – Алексей поднялся к дивана, Николай молча двинулся за ним в сторону распахнутой настежь двери. Лейтенант вышел из дежурки последним.

Уже забравшись в микроавтобус и устроившись на откидном сиденье у разделяющей куцую кабину и пассажирский салон перегородки, Алексей поинтересовался через открытый проём у Василевского, какой у него, в сущности, план.

– Забаррикадировать перекрёсток и задержать мятежников, – ответил, не оборачиваясь лейтенант сквозь наполнивший микроавтобус рёв двигателя и разболтанной трансмиссии. С подключённым передним мостом «уазик» практически не заносило, даже на полном газу, но болтало изрядно. Алексей не стал задавать больше вопросов, стараясь удержаться на обшитом потёртым дерматином сиденье. Рядом, на откидной лавке с трудом разместился, вытянув ноги Меркушев, одной рукой держа автомат, а второй вцепившись в ручку под потолком салона. Долговязый Николай упирался высокими ботинками в длинный, забросанный каким-то тряпьём зелёный ящик, что давало Меркушеву лишнюю долю устойчивости в их кратком броске от госпиталя до перекрёстка.

От него в глубь города, к центру неровной дугой уходила широкая улица, влево к реке стремилась улица поскромней и поуже. В прилегающий к госпиталю квартал «брежновок» волею прежних городских властей был буквально воткнута стройплощадка торгового центра, стеревшая с лица земли некогда уютный сквер, любимый окрестными жителями. Теперь, конечно, не трудились на ней местные строители и гастарбайтеры, окружённая забором из профлиста и лишённая охраны стройка потихоньку растаскивалась по кирпичику и пеноблоку. Заведённая под крышу каркасно-монолитная коробка недостроенного здания так и осталась зиять пустыми проёмами окон и кое-где выложенных наружных и внутренних стен.

Проехав метров десять за перекрёсток, лейтенант круто развернул машину поперёк встречной полосы движения, Меркушев ударился затылком о металл кузова и выматерился сквозь зубы.

– Приехали! – почти весело крикнул Василевский и выскочил из машины, оставив водительскую дверь нараспашку. Обежав «буханку» он распахнул боковую дверь и буквально запрыгнув в аскетичный салон, бросился к заблокированным задним дверям, чуть не оттоптав чиновникам ноги. Разгребая завалы брезента, он не оборачиваясь, сказал представителям власти – тут под лавками две канистры с бензином, вытаскивайте вперёд, к выходу и сами выходите. Я сейчас, быстро.

Переглянувшись, Алексей с Николаем выволокли на свободный пятачок перед разделяющей кабину и салон перегородкой пару двадцатилитровых канистр. Судя по тяжести и отсутствию бульканья, залитых под самые пробки весьма дорогим ныне бензином. Поставив канистры на проход, они вышли из машины под затянутое низкими тучами серое осеннее небо.

Закончив с брезентом, лейтенант появился в проёме двери, с трудом удерживая правой рукой три стандартных выстрела к РПГ, левой же прижимая подмышкой сам разобранный на две части гранатомет.

– Держите, только осторожней, – сказал Василевский чиновникам.

Передав оружие, лейтенант развернулся и присев на корточки, лихо скрутил с одной из канистр резьбовую пробку и отбросил её в дальний угол салона.

– Сейчас подготовим, – пояснил он свои манипуляции удивлённо смотревшему на всю эту процедуру Мишину, – «шмеля» у нас не получится, но хоть что-то…