Судьба ополченца

На площадку пришло сначала человек восемь, их собрали все те же Павел Михайлович и его ученики. Сережа артистично ударил по струнам и запел, это любимая песня его и наша, мы подпеваем, а Сергей ведет, голос у него красивый, баритон. Потом он заиграл вальс, и Мишка приступил к исполнению своих обязанностей, стал приглашать девчат, но они отказывались, тогда он подхватил парня, стал кружить вместо дамы и так раскрыл свои способности, что уже каждая пожалела об отказе и при одном приближении протягивались к нему руки. Легко, красиво танцевал наш кубанский казак, чуб его развевался, галифе и гимнастерка ловко пригнаны, туго перетянуты поясом, на боку «наган» в кобуре. Подходили новые люди, мы не заметили, как появился гармонист и стал подыгрывать Сергею. Я боялся за успех своей миссии, но, к моему удивлению, подарив первый рисунок, обнаружил за своей спиной ожидающих, три дивчины стояли в очереди. Завязывались беседы, мы старались вести себя непринужденно, легко, чтобы показать, что мы не боимся на глазах врага выйти из леса; шутили, смех девчат то и дело раздавался переливами. Парни рассказали, что немцы разослали повестки и на той стороне сегодня будут проводить мобилизацию. Мы уже знали об этом, для того мы и находились здесь, чтобы те, кому пришли повестки, видели нас и решали свою судьбу — подчиниться немцам, идти в комендатуру, или уходить в партизаны.

Подошло время прощаться, но кто-то сказал:

— Девчата, несите у кого что есть, надо накормить партизан.

Трапезу устроили возле леса, девчата разостлали полотенца, появились бульба, огурцы, пироги с картошкой и капустой, а одна девушка принесла сковороду горячую с яичницей, это было совсем хорошо. Мы пили молоко, ели пироги и были счастливы и вниманием людей, и своей удалью, что мы танцуем, поем и завтракаем в виду гарнизона немцев, у которых ночью забрали коров. На прощание Сергей сказал:

— Заходите к нам, найти знаете где. И оружие приносите, какое найдете, винтовки, стволы — даже обгорелые, патроны.

Мы уходили проводить мобилизацию.

* * *

Настолько быстро произошла оккупация, что многих не успели мобилизовать в армию, и теперь, по договоренности с членами партии, мы должны были забрать их в лес, но при этом инсценировать расстрел, чтобы не отвечала семья. Так что у немцев своя шла мобилизация, а у нас своя.

Нужно было сделать дугу километров в двадцать, чтобы зайти в поселок с другой стороны. По дороге встретилась речка, Иванов не умел плавать, стоило огромного труда уговорить его раздеться, но заставить его поднять руки с вещами и войти так в воду мы оказались не в силах, пришлось вести его и нести вещи, а Мишка пошел впереди, показывая, что можно вброд перейти глубокое место. Иванов скулил, стонал, ойкал, а когда перешел, стал смеяться и выхваляться.

В Ушачи вошли вечером. Возле крайней хаты остановились, Сергей обошел ее, заглядывая в окна, ничего подозрительного не увидел. Скомандовал:

— Иванов, осмотри чердак.

К чердаку была приставлена лестница, Иванов долез до середины и сказал, что дальше не полезет. Зебик рассердился:

— Слезь, курица!

Быстро взбежал по лестнице и, спустившись, доложил:

— Нет никого, товарищ командир.

Зашли в хату. Хозяйка согласилась оставить двоих переночевать. Сергей оставил меня и Зебика. Остальные должны были разбиться на группы и тоже разойтись по избам, это все было задумано, чтобы передавали потом полицаям, что приходило много партизан.

Утром хозяйка вытащила в тряпицу завернутую безопасную бритву, протянула нам:

— Побрейтесь, от мужа осталось, на фронте он.

Было жалко ее, но нам нечем было ответить. Поблагодарили и стали с Зебиком бриться, мылиться маленьким кусочком мыла, который хозяйка подала вместе с кисточкой для бритья.

Как договорились, подошли к хате, из которой «забирали» хозяина. Сергей уже ждал нас, на улице стоял народ. За нами в хату вошло несколько женщин. Дети подняли рев. Сергей объявил хозяину приговор. Женщины запричитали и заплакали, уговаривая нас, что человек он хороший, не надо его расстреливать. Жена, плача, обращалась к Сергею:

— Товарищ командир, за что вы его? Нет у него вины, детей пожалейте! Куда вы его?..

Сергей отвечал грозно:

— Туда поведем, где получит он то, что заслужил. Раньше думал бы!

Хозяин стоял, опустив голову. Меня поразила реальность картины и реальность поведения всех. Не знаю, какие мысли и чувства были у хозяина, думал ли он, что так могло быть на самом деле, думал ли о семье своей, как одни останутся, удастся ли обмануть немцев?..

Вышли все скопом и пошли в направлении леса, не забыв прихватить лопаты, как бы для могилы хозяину. Сергей остановил народ:

— Никто за нами! Ни один человек!

Нужно было оторваться от свидетелей, чтобы имитировать расстрел.