Судьба первородной

— Вы сказали: «И вообще, я вообще, чего уж там, с меня сыпется», — процитировал он то, что я все же сподобилась озвучить.

Облегченно выдохнув и порадовавшись, что не сболтнула лишнего, ответила:

— Чего-чего? Пыль сыпется, ты там шаркаешь наверху, а мне на голову падает! Я первый пойду, понял? — и, не дожидаясь ответа, обогнала его на несколько ступеней.

— Проснись, проснись, мой юный трудолюбивый и незаменимый помощник! — воскликнула я, войдя в комнату к Киту и тут же настороженно замерев.

Парень лежал на кровати, укутавшись в одеяло. Со стороны могло показаться, что он просто спит.

— Хорош помощник, — раздался со спины голос Рэйнхарда, в то время как я, не реагируя на его замечание, подбежала к постели мальчика, сбросив с него одеяло.

Первым, на что я всегда реагировала как первородная, стоило мне подойти к больному, — это запах. На самом деле для обычных существ ничем таким не пахло, но для такой, как я, было все иначе. Больной человек, аланит, оборотень обладал весьма характерным слащаво-тошнотворным запахом болезни. Его ни с чем не спутать. Вот и сейчас сомнений быть не могло: с Китом что-то не так.

Стоило мне откинуть одеяло, как причины оказались очевидны. Мальчика бил озноб из-за сильного жара, его тело было покрыто язвами… весьма знакомыми на вид.

— Сукины дети, — прошипела я себе под нос, залезая на кровать с ногами и стягивая перчатки с рук, чтобы тут же положить их на виски парня. Времени на то, чтобы действовать размеренно и постепенно, не было. Кит не был аланитом. Яд Серой Моры просто убьет его за считаные дни, так и не позволив парню прийти в себя.

— Что с ним? — жестко спросил Рэйн, подходя к нам.

— То же, что и с тобой, — пробурчала я себе под нос. — С одной лишь разницей: у него нет той силы, что позволит ему продержаться столько же, сколько держишься ты. Сумасшествие какое-то, — прошипела я. — Мне нужно, чтобы сюда кое-что принесли к тому моменту, как я закончу…

Рэйн лишь понятливо кивнул.

Как? Как такое могло произойти? Как я могла не заметить?!

Именно эта череда вопросов снедала меня все то время, пока я занималась восстановлением организма мальчика. Если подумать о степени повреждения его внутренних органов и кожного покрова, то выходило, что Серая Мора в организм попала около суток тому назад. Отсюда получалось, что меня в комнате не было, ведь я занималась лечением Рэйна. Но в то же время Рэйнхард заверил, что на его этаж ядовитый продукт (если допустить, что отравили парня именно едой) попасть не мог, а стало быть, существовали две возможные причины: яд был в чем-то другом, но опять же эта теория была несостоятельна, потому как ничего нового сюда не приносили. Кит не выходил из комнаты, к нему никого не пускали. Либо же мальчик сам принес это «нечто» при переезде. И если допустить подобное, то это должно было быть чем-то съедобным и маленьким, потому как при переезде все наши вещи были проверены, кроме карманов пацана…

«— Вот, это тебе, чтобы больше не болел», — фраза, брошенная мною всего около двух дней назад, всплыла в голове так неожиданно, что я невольно затаила дыхание.

«— Зачем же вам тогда яблоко?»

Этот вопрос, заданный таким нежным девичьим голосом, заставил кровь заледенеть в венах. Нахмурившись, я попыталась визуализировать стол в тот день. Ваза с фруктами, где были душистые желтые сливы, грозди с красным виноградом, сочные груши и яблоки…

А сегодня? Определенно — да. Кто их ел, кроме Рэйнхарда? Никто. Фрукты вообще никто старался не трогать, кроме меня и Рэйнхарда. Но я пробовала яблоки. Отрезала для себя небольшой кусочек, и он был совершенно чистым… А вот в прошлый раз попробовать не смогла…

Осторожно переложив голову мальчика с колен на подушку, я спустилась с кровати и принялась за поиски. Если я хоть что-то и знала точно о мальчиках-подростках, так то, что понятие «мусорное ведро» им совершенно не знакомо. Потому первым и, как оказалось, верным решением было заглянуть под кровать. Огрызок был заброшен аккурат под кровать так, чтобы его можно было достать, только если полностью залезть под нее. Что, собственно, и было сделано мною, когда в комнату вошел Рэйнхард.

— Что вы делаете? — поинтересовался он, опуская на стол у окна все то, что я просила его принести.

— Пытаюсь разобраться, — пробормотала я, вытаскивая из-под кровати так нужный мне огрызок.

Во взгляде Рэйна притаился невысказанный вопрос и скепсис.

— Скажи мне, — посмотрела я на него, — какой твой любимый фрукт?

— Нет предпочтений, — пожал он плечами.

— Тогда почему грыз яблоко сегодня?

— Привычка.

— Привычка? — нахмурилась я.

— Да, привычка родом из детства. Когда я был ребенком, то моя настоящая мать давала мне именно яблоки после завтрака. К чему этот вопрос и зачем вам этот огрызок?

— Доем, — фыркнула я, осторожно откусывая не самую пропыленную часть.

— Надеюсь, вы не думаете, что меня травят именно яблоками? — тем временем продолжал рассуждать Рэйн, пока на моем языке расцветал затхло-гнилостный привкус отравленной пищи. — Это просто невозможно, поскольку то, что я ем, проверяется тщательнейшим образом моими людьми и…