Судьба по книге перемен

– Её трудоустроить, – договорила Маня язвительно. – А как же! Вы ближайшие родственницы, сёстры! Ты за неё отвечаешь, а она несчастная, да? Подумаешь, мужа увела, он сам виноват, что соблазнился! Она-то тут при чём? Не умирать же ей от голода и лишений!.. А у него на работе полным-полно мужиков, глядишь, и подыщет себе какого-нибудь приличного. Да?

Полина кивнула.

– И фотографию вашу общую она на столе держит, чтоб никто в конторе не забывал – она родственница босса, лицо неприкосновенное! Она бы, конечно, лучше свою фотографию в объятиях твоего мужа приспособила, но пока опасается. Потом перестанет опасаться, жди!..

Маня сердито потянулась за лимонным пирогом, опрокинула чашку. Та звякнула, Волька гавкнул.

– Нет, родственный долг – это прекрасно и правильно! Но только непонятно, чего вы с Дюшей добиваетесь? Чтобы твоя сестрица ещё раз его увела?..

– Насколько я понимаю, – проговорила Полина не слишком уверенно, – это уж совсем невозможно…

– Да почему невозможно-то? Я вот так теперь думаю: она к Эмилии приходила, к моей тётке, за каким-нибудь адским приворотном зельем! Или чтоб Эмилия колдовской ритуал провела, сглаз, порчу, проклятие на тебя наслала. Я не знаю, что там они насылают. Тётка отказалась, и эта твоя Ирина её прикончила!

– Господи, что такое ты говоришь…

– Я всего лишь пытаюсь логически мыслить! – заявила Маня. – Видишь, как всё для Ирины неловко сложилось? Дюша инвалидом не стал, газовые установки или какие они там?..

– Азотные…

– Азотные установки процветают, ты живёшь во дворце, кругом дивный сад и волшебная флейта. А сестра твоя несчастная пропадает в квартире на Каменноостровском проспекте совсем одна, и никакой флейты! Вот клянусь вам, девочки, теперь она взялась действовать решительно. Ей всего-то и надо – избавиться от Дюшиной жены, то есть от тебя, дорогая Поля. Тем более ты уже болела! И всё это, – Маня, сверкая глазами, поднялась и обвела рукой по сторонам, – достанется ей в наследство. Заставить Дюшу жениться – плёвое дело, она один раз его уже заполучила.

– Маня, – Лёля попробовала вклиниться в писательский пыл, – мы ведь не знаем!

– Но мы знаем, что Эмилия наотрез отказалась делать то, о чём её попросила Ирина! Тётя сказала, что это тёмное и наказуемое дело! И выгнала её. А она вернулась и задушила Эмилию.

Полина, кажется, потеряла дар речи, а Лёля не потеряла и спросила:

– Зачем?

Маня секунду подумала:

– Например, затем, чтобы Эмилия никому ничего не рассказала. Ведь когда тётя отказалась, Ирина вполне могла пригрозить, что найдёт наёмного убийцу. Что порча или сглаз – это так, полумера, и от сестры можно избавиться раз и навсегда. Это, конечно, опасно, но…

– Маня, ты роман сочиняешь?

– Я рассуждаю! – отмахнулась Маня. – Ведь так могло быть?

– Нет, – тут же сказала Полина. – Я не верю.

– Да ты вообще блаженная! Не верит она! – Маня нагнулась к Полине. – Ты ведь один раз почти потеряла любимого человека! И всё простила, да?..

– Мы сами не знаем, что тогда случилось! – взмолилась Полина, вид у Мани был грозный. – Как будто морок напал, и на меня, и на него! Я ничего не замечала, а он вообще был странный, как будто не в себе! Пить стал много, в тоску впадать!

– А что, если и тогда твоя сестра обращалась… к колдунам? Не к тёте, положим, но к кому-то обращалась! И это на самом деле был морок?

– Маня, – предприняла Лёля очередную попытку вмешаться, – ты же не веришь в колдунов и экстрасенсов!

– Я не верю! Но что же делать, если получается, что они есть и на самом деле что-то… умеют!..

Она грузно плюхнулась обратно на диван и стала тереть под столом коленку.

На перильца беседки слетел воробей, весело попрыгал туда-сюда, наклонил голову, посмотрел на Вольку, встопорщил крылья и улетел в куст жасмина.

В отдалении гудела газонокосилка, пахло травой, цветами и летом.

– И я не понимаю, – нарушила молчание Маня, – как быть дальше. Нужно устроить твоей сестрице какую-то хитрую ловушку! Чтобы она сама призналась.

– В чём? – тихо спросила Полина. – В том, что задушила твою тётю, или в том, что собиралась… убить меня?

– Да она, может, и сейчас собирается! – дёрнула плечом Маня. – Мы не знаем.

– Я расскажу Дюше, – решила Полина. – Он что-нибудь придумает.

– Давно пора рассказать, – согласилась Маня. – Только он тебе не поверит. И скажет, что всё это бабские выдумки.

– Мы слишком многого не знаем, – проговорила Лёля задумчиво. – Зачем Эмилия отдала мне фигурку? Просто так? Или с каким-то смыслом? И что я должна вернуть? Именно Хотэя? И кто тогда приходил к нам с Марфой?.. И пугал нас?

– Всё-таки я расскажу Дюше, – повторила Полина.

– Здесь неподалёку дача, где я провела ночь, – объявила писательница Поливанова. – И я понятия не имею, чья это дача и как я там оказалась! Помнишь, в то утро, когда мы с тобой встретились, Поля?

Полина с тревогой посмотрела на Маню и кивнула.

– Ты тогда спросила, в каком мы городе! Я ещё подумала, что все писатели рано или поздно допиваются до белой горячки.

– Мне до горячки ещё далеко, – объявила Маня. – А на дачу мы сейчас наведаемся.