Судьба «румынского золота» в России 1916–2020. Очерки истории

Однако в румынской прессе указывалось и на другие внешние факторы, препятствующие заключению мирного договора между РСФСР и Румынией. Речь шла о том, что премьер-министр Ионеску «обязался в Париже не заключать с Советской Россией никакого мирного договора до тех пор, пока не будут возобновлены дипломатические отношения между Советской Россией и Францией». Издававшаяся в Бухаресте на французском языке газета «D'Orion», писала 22 октября: «У нас (т. е. в Румынии. – Т.П.) имеются политические круги, сильно заинтересованные в том, чтобы договор с Россией не был заключён». Эта же газета утверждала далее, что «золотой фонд до сих пор находится в неприкосновенности и что румынское правительство при умелом ведении дипломатических переговоров может ещё получить назад этот фонд»[250].

Подводя итоги конференции и называя причины её неудачи, Карахан настаивал на незаконности присоединения Бессарабии к Румынии. В упомянутом выше интервью корреспонденту румынского агентства «Радор» он отметил: «Что же касается формальной стороны этого вопроса, то я нахожу недопустимым, чтобы Румыния присоединила к себе большую провинцию, бывшую неотделимой частью другого государства, без всякой конференции и, в особенности, без всякого соглашения с заинтересованным государством. Мы рассматриваем Бессарабию как принадлежащую и сейчас России, она была занята румынскими войсками и, несмотря на санкции так называемых Великих держав, мы все же считаем румынскую оккупацию Бессарабии как нонсенс с точки зрения права…»[251].

Анализируя причины провала переговоров в Варшаве, советское правительство в ноте правительству Румынии от 26 сентября 1922 г. констатировало: «Переговоры в Варшаве не привели ни к какому результату именно потому, что Румыния ставила своё участие в мирной конференции в зависимость от нашего согласия удовлетворить полностью все её домогательства по территориальным и имущественным вопросам, не принимая во внимание интересы России. Россия, подтверждая свою точку зрения, заявляет, что она готова послать своих делегатов на конференцию, и в интересах установления нормальных отношений между обеими странами рекомендует Румынскому Правительству не предъявлять на мирной конференции предварительных ультимативных условий»[252]. Вполне обоснованным, на наш взгляд, являются выводы авторов коллективной работы «Бессарабия на перекрёстке европейской дипломатии», что если имелись основания для претензий румынской стороны на возврат ценностей, сданных на хранение в Россию, то столь же естественным представляется право другой стороны на возмещение убытков, связанных с захватом имущества, оцениваемого в любом измерении (рубли, леи, франки) миллиардами и в условиях, когда настоящего состояния войны с Россией никогда не существовало ни фактически, ни юридически[253]. К сожалению, об этих претензиях Советской России в работах румынских историков даже не упоминается. К тому же Румыния отказалась заявить о своём нейтралитете в случае агрессии какого-либо государства против Советской России, что в международных условиях, сложившихся после её поражения в советско-польской войне, было чрезвычайно важно.

Итак, Варшавская прелиминарная конференция успехом не увенчалась.

Обсуждение о включении в повестку дня будущей конференции центрального для советской стороны «бессарабского вопроса» показало, что она «никогда не допускала даже косвенного признания захвата» края и была решительно настроена, чтобы разоблачать румынское «вранье о Бессарабии». Румынская сторона проявляла такую же неуступчивость в отношении главного для себя вопроса о национальных сокровищах, стремясь любыми способами добиться их возвращения.

Прелиминарная конференция выявила и еще одно немаловажное обстоятельство: при обсуждении спорных вопросов участникам не удалось создать атмосферу делового партнерства, предполагающую внимание к позиции другого «лагеря», готовность воспринимать его аргументы. На переговорах в Варшаве все требования Румынии, имевшие для ее руководства характер политических аксиом, – отказ от обсуждения «бессарабского вопроса», вопрос о «московском вкладе», – приобретали форму ультиматума, в то время как выдвигаемые российской делегацией вопросы рассматривались румынами как спорные и, по большей части, не заслуживающие обсуждения.

Глава 7 Золото Советской Республики и загадка исчезновения «румынского золота»

Вплоть до начала 1920-х годов в документах ЦК РКП(б) и советского правительства о «румынском золоте» говорилось как о золотом запасе Румынии, изъятом советскими властями в счет возмещения долгов румынского правительства России, образовавшихся в годы Первой мировой войны и оккупации румынскими войсками Бессарабии. В финансовых документах «румынское золото» выделялось отдельной строкой.