Инвентаризация силами Особой комиссии длилась в течение года. Была проведена огромная работа. Несмотря на трудное для советского государства время государство выделило необходимые средства – более 25 тыс. руб. золотом. В работе комиссии в качестве экспертов принимали участие лучшие специалисты финансовых и научных учреждений, архивисты, искусствоведы, сотрудники музеев, Гохрана. Были предприняты все меры для сохранения румынских ценностей, картин, рукописей и другого имущества, оказавшегося в России в годы Первой мировой войны. Они ждали своего часа – возвращения на родину.
Глава 10
Национальные ценности начинают возвращаться в Румынию. Установление дипломатических отношений между Румынией и СССР. 1934–1935 гг
Международные условия, сложившиеся в конце 1920-х – начале 1930-х гг., способствовали установлению дипломатических отношений между СССР и Румынией. В 1924 г. Советский Союз был де-юре признан Великобританией, Францией, Италией. Хотя Румыния отказалась участвовать в Московской конференции по сокращению вооружений (2-12 декабря 1922 г.), если Россия не признает за ней Бессарабию, 5 декабря 1922 г. глава советской делегации М.М Литвинов, имея в виду Румынию, заявил на заседании Бюро конференции: «Россия отказывается от применения военной силы при разрешении могущих возникнуть споров. Одна из соседок на юго-западе России до сих пор оккупирует её землю, отказываясь даже вступить с Российским правительством в какие-либо переговоры для мирного разрешения территориальных споров. Тем не менее, Россия не приняла никаких мер и не предполагает принять меры для разрешения этого спора военной силой»[397]
. Вместе с тем советское правительство считало, что «отказ от применения войны не является отказом от прав на оккупированную Румынией территорию…» и отказом от возможности разрешить проблему мирным путем[398].Важным шагом в деле урегулирования советско-румынских отношений явилось подписание Румынией 9 февраля 1929 г. в Москве так называемого протокола Литвинова – соглашения о досрочном введении в действие пакта Келлога-Бриана от 27 августа 1928 г., предусматривавшего отказ от войны как инструмента национальной политики. Румыния попыталась представить Московский протокол как доказательство своей позиции, согласно которой «границы соответствующих государств следует считать установленными и обеспеченными новым протоколом». Советское правительство выступило против такого толкования соглашения румынской стороной и подтвердило свое прежнее отношение к нерешённому бессарабскому вопросу. Румыны вынуждены были признать, что «с подписанием протокола в Москве обе стороны отказываются от войны как средства разрешения вопроса о Бессарабии, но это не означает отказ от претензий разрешить проблему мирным путем»[399]
.