Судьба шута

Гонец действительно добрался до королевы. Прошло еще немного времени, и в зале воцарилась тишина. Сначала прекратили играть музыканты, затем прервали свое представление кукольники. Жонглеры перестали подбрасывать в воздух яркие предметы. Толпа глухо шумела, ожидая новостей, в зал входили все новые и новые люди. Гонец, который еще не отдышался после быстрого бега, стоял возле королевы. В следующее мгновение рядом с Кетриккен появился Чейд, а потом и принц взобрался на помост. Она протянула им свиток, чтобы оба могли его прочитать. Потом подняла его вверх, так что в зале стих даже шепот.

– Хорошие известия! Корабль с флагом клана нарвала вошел в гавань, – объявила королева. – Возможно, кемпра Пиоттр из клана нарвала с Внешних островов решил присоединиться к нашему празднику.

Это была замечательная новость, и громкий радостный крик Аркона Бладблейда разнесся над толпой. Аркон даже хлопнул по спине герцога Тилта. Принц кивнул всем собравшимся, и музыканты заиграли радостную мелодию. В зале собралось так много народу, что танцевать было почти невозможно; однако люди принялись, не сходя с места, притопывать и подпрыгивать в такт веселой музыке. Постепенно в зале стало свободнее, поскольку многие решили выйти подышать свежим воздухом и поделиться радостной новостью.

Кукольное представление закончилось, и я видел, как Чивэл и Неттл собрали малышей и вместе с ними покинули зал. Другие дети тоже друг за дружкой уходили из зала. Как раз в тот момент, когда в толпе образовались просветы и я решил, что смогу незаметно улизнуть, снаружи послышалась новая волна радостных голосов. И тут же все начали возвращаться в зал. Я почувствовал, как кто-то тянет меня за рукав. Обернувшись, я увидел Лейси.

– Пойдем, мой мальчик, посиди с нами. Мы тебя спрячем.

Так я оказался на скамейке, между Пейшенс и Лейси. С тем же успехом можно было запустить лису в курятник и рассчитывать, что никто не обратит на нее внимания. Я опустил плечи и постарался спрятать лицо за кружкой сидра, осторожно выглядывая из-за нее, чтобы узнать причину оживления.

Все дело в Пиоттре, подумал я, увидев его у входа. Однако шум становился все сильнее, да и сам Пиоттр выглядел как человек, которому доверена важная миссия. Он поднял руки вверх и закричал:

– Пожалуйста, освободите проход! Освободите проход!

Конечно, попросить об этом было гораздо легче, чем выполнить такую просьбу, однако люди постарались. Пиоттр вошел первым, ступая медленно и торжественно, а в следующий миг гости замка стали свидетелями удивительного зрелища. За ним следовала Эллиана в синем плаще с капюшоном, отороченным белым мехом, который оттенял ее сияющие черные глаза и волосы. Сам плащ тянулся за ней по полу, как шлейф. Цвет плаща полностью соответствовал цветам Бакка и по всей поверхности был украшен резвящимися оленями и нарвалами. Крошечные белые самоцветы заменяли им глаза, так что всем показалось, будто в зал вошло сверкающее летнее небо.

Принц Дьютифул оставался на помосте рядом с матерью. Он смотрел на нарческу, и все понимали, что его переполняет радость. Он ни слова не сказал ни Чейду, ни королеве. Дьютифул не стал спускаться по ступенькам, а спрыгнул с помоста прямо на пол. Увидев принца, Эллиана откинула капюшон и бросилась ему навстречу. Они встретились в центре большого зала. И когда их руки соединились, прозвучал чистый радостный голос Эллианы:

– Я больше не могла ждать. Я не могла дожидаться зимы, а тем более весны. Я здесь для того, чтобы стать твоей женой, и я постараюсь сделать все, чтобы жить согласно вашим обычаям, какими бы странными они мне ни казались.

Принц смотрел на нее с высоты своего роста. Я видел, что его лицо светится от радости, но он колебался – видимо, искал слова, которые следовало сказать в присутствии такого большого количества людей. Эллиана смотрела на него, и свет ее лица начал тускнеть.

Я тут же обратился к нему при помощи Скилла:

Скажи, что ты ждал ее с нетерпением. Скажи, что любишь ее и что ваша свадьба состоится немедленно. Любовь, которая прошла такой долгий путь, за которую пришлось заплатить такую цену, не может больше ждать! Женщину нужно любить в настоящем.

Лицо Чейда застыло в улыбке ужаса. Королева стояла, затаив дыхание. Пиоттр превратился в изваяние. Я знал, что он молится о том, чтобы принц не обидел и не унизил его девочку.

Дьютифул заговорил громким и ясным голосом:

– Тогда мы поженимся в течение ближайшей недели. И пригласим на церемонию не только моих герцогов, а всех, кто здесь собрался. Мы поженимся и примем урожай как муж и жена. Ты этого хочешь?

– Эль и Эда, Море и Земля! – закричал Бладблейд. – Олень и Нарвал! Да будет с нами удача!

– Так тому и быть! – закричал Пиоттр, и я увидел, как на его лице впервые появилось удивление.