Судьба смеется дважды

– Ну что, малышок, давай разгадывать загадки твоего папы, – обращаюсь тихо к своему сокровищу, хотя понимаю, насколько со стороны это выглядело бредом. Сама себе усмехаюсь под нос. Голова постепенно светлеет, дыхание выравнивается, с новой обретенной силой осторожно иду опять в гардеробную комнату, не знаю почему, но она меня тянет к себе, наверное, действительно, что-то упустила. Та кнопка в левом верхнем углу неспроста, следует ещё раз проверить. Вхожу вовнутрь, включаю свет, напротив меня в зеркале вижу себя, словно призрак: кожа бледная, под глазами небольшие круги, губы слегка потрескались, стою и смотрю, как девушка напротив меня, почти сгорбившись, так же рассматривает всё со стороны. Видок не из самых потрясных, будь бы на месте Романа, определено сбежала от такой жены, смех начал вырываться из меня и при первом же напряжении до боли заныли травмированные мышцы живота. Так, пора прекращать издеваться над собой. Еле как отдышавшись, здоровой рукой тянусь к кнопке, оказалось, что это невыносимо больно, потянувшись к ней, всё тело начало ныть.

– Чёрт, – рычу сама себе, но всё-таки нажимаю на неё. Прислушалась, но стоит гробовая тишина, затем щелчок и на глаза бросается лёгкое движение зеркала – оно отошло от стены, как дверь, которая долго не открывалась, вдруг очнулась. Но ведь раньше я нажимала на эту кнопку и никаких звуков не слышала, затем понимание нахлестывает с новой силой – психотропный препарат заглушал все мои осязательные чувства, не давая сконцентрироваться ни на чём. Подхожу к зеркалу, на душе ощущаю трепет, что вот-вот все, наконец, станет ясным, тяну его на себя и моему взору предстал этот чёртов тайник. От радости чуть не станцевала самбу, но вовремя спохватилась, что в данной ситуации танцор из меня никудышный. Теперь вопрос, как его открыть. Попросить Самира, ведь не его ли эта стезя. Сейф оборудован системой сенсорной панели, если правильно понимаю, следует ввести код, но какой. Что мой муж мог указать в цифрах – да всё, что угодно. Облокотившись о комод, роюсь в своей памяти, вдруг он что-то упоминал, или где-то говорил мне конкретно, но ничего такого не приходит на ум. По крайней мере, теперь я знаю, где находится личный сейф Романа.

Захлопываю зеркало обратно, с характерным щелчком дверь встаёт на место, улыбаюсь своему отражению, дело сделано наполовину, теперь предстоит отыскать то, с помощью чего смогу открыть сейф. Мысль о просьбе Самиру отпала сама собой, я должна найти возможность и довести дело сама, в любом случае об этом стоит знать только мне. Если я остаюсь под наблюдением, и непонятно кто, так тщательно следит за каждым движением, лучше, если об этом вообще никому не знать.

Осторожно улеглась на кровать, на ту сторону, на которой спит Роман, мне не хватает его, возможно, раньше мы были далеки друг от друга, но не по своей вине. Каждый как мог, защищал свою личную границу, но наши души тянутся друг к другу, и это самое главное. Глажу свой плоский живот, будто сама себе напоминаю, что теперь я не одна – мы не одни.

Вдруг в голову приходит мысль о нашем рисунке от свободного художника, что, если весь ответ заключен в нём, наверняка Роман сохранил его не просто так. Снова встаю и направляюсь в библиотеку. Книжная комната закрыта, поэтому спускаюсь, с большим трудом, по лестнице вниз. Гостевая комната Самира приоткрыта и из нее доносится возмущенный голос друга, тот разговаривает на повышенном тоне по телефону. На своем арабском языке тараторит так, как будто спешит вместить в предложение все слова, которые знает. Из разговора понимаю, что на связи его отец, и их конфликт вертится вокруг каких-то документов. В любой момент могу быть пойманной за подслушиванием, поэтому продолжаю следовать, сначала на кухню, возможно, там найду Елизавету.

– Елизавета, – обращаюсь к ней, дом-управляющая обернулась ко мне лицом и улыбнулась в ответ, – можно вас попросить принести ключи от библиотеки.

– Конечно, – кивает мне, затем интересуется, – как вы себя чувствуете? Может приготовить чай?

Но в этот момент заходит Самир и перебивает нашу дом-управляющую.

– Я сам приготовлю, – мило улыбается ей, как бы заглаживает свое вмешательство, и намекая на прошлую неудачу. Елизавета покидает кухню. И снова мы возвращаемся в повторяющие события, словно с тех пор прошло больше года. Друг помогает мне сесть за стул, затем приступает к приготовлению.

– Разговаривал с отцом сейчас, – начал он, – Анна, завтра утром мы летим ко мне в страну.

Уставилась на него, не веря своим ушам.

– О чем ты говоришь? – перебиваю его, затем осторожно встаю со стула и подхожу к нему, одергиваю рукой за предплечье, чтобы он повернулся ко мне лицом, – Что происходит? Ведь, это было покушение, так? – вглядываюсь ему в глаза, ищу подтверждение, сначала Самир не смотрит на меня, затем опускает взгляд и кивает.

Отхожу от него на некоторое расстояние, словно пребываю в каком-то шоке от полученного ответа.