Судьба убийцы

– Я хочу, чтобы ты оставался подле Би и служил ей до конца своих дней или до тех пор, пока один из вас не захочет разорвать эту связь. До того дня пусть никто не смеет разлучать вас. И я хочу, чтобы ты учился наукам вместе с Би. Всем наукам. Языкам. Истории. И чтобы она училась владеть мечом и другим оружием вместе с тобой. У меня нет при себе ничего, чтобы вознаградить тебя за эту службу. Все ценное, что у меня было, я растерял по пути. Кроме, разве что… Погоди.

Я ощупал воротник своей истрепавшейся рубашки. Булавка была там, как и всегда. Мне пришлось повозиться, чтобы расстегнуть ее. Я положил крохотную лисичку со сверкающими глазами на ладонь и посмотрел на нее. Потом поднял глаза на Кетриккен:

– Вы не могли бы вручить ее этому юноше? Как когда-то вручили мне.

– Столько лет спустя ты по-прежнему… – Горло у Кетриккен перехватило, она протянула руку.

Я дал ей булавку.

Кетриккен повернулась к Перу:

– Юноша, как твое полное имя?

– Госпожа моя, я Персивиранс из Ивового Леса, сын Толлермена Орясины, внук Толлмена Дылды. – Повинуясь чутью, он опустился на колени и склонил голову, обнажив перед королевой шею.

– Подойди ближе, – повелела Кетриккен.

Он поднялся и шагнул к ней. Я разглядел в эту минуту, что ее пальцы сделались узловатыми и непослушными, но она, не жалуясь, прикрепила серебряную лисичку к его камзолу глубокого синего цвета – цвета Оленьего замка.

– Служи своей госпоже достойно, и пусть никто и ничто, кроме смерти самой, не сможет помешать тебе нести эту службу.

– Да, госпожа.

Повисло благоговейное молчание. Я нарушил его:

– Неттл, милая. Пожалуйста, попроси Риддла позаботиться о воинском обучении Пера. Риддл поймет, чему именно его следует учить.

– Я скажу ему, – тихо проговорила она.

– Мне нечего дать тебе. Ни тебе, ни Би. В Ивовом Лесу, в сундуке, что стоит в изножье моей кровати, остались кое-какие вещи вашей мамы. Разделите их между собой. Ах да, и меч Верити. Уверен, Дьютифул будет рад получить его.

Когда-то мы с ним поменялись мечами наших отцов, но несколько лет спустя поменялись обратно. Теперь оба меча достанутся ему. По одному для каждого из его сыновей.

Я перевел взгляд на Ланта и Спарк и попытался улыбнуться:

– Только сейчас вдруг понял, как я беден. Мне нечего оставить в наследство. Я даже не отважусь пожать вам запястья в последний раз.

– Ты написал письмо моему отцу. Это лучший дар от тебя, о котором я мог мечтать, – тихо промолвил Лант.

Я обернулся к Неттл:

– Ты поможешь Спарк подняться по службе?

Та посмотрела девушке прямо в глаза и сухо сказала:

– Она не подчиняется приказам. Не знаю, насколько ей можно доверять.

– А она умеет рукодельничать? – неожиданно спросила Кетриккен.

Спарк явно растерялась, но ответила:

– Да, я умею вышивать и вязать, моя госпожа.

– Я припоминаю, как хорошо служила Пейшенс кружевница Лейси. Барышня, я старею. Мне бы пригодилась юная компаньонка и помощница в Оленьем замке и в горах. Ты ведь не откажешься сопровождать меня в Горное Королевство?

Спарк бросила быстрый взгляд на Ланта. Он потупился и ничего не сказал.

– Я слышала о том, как Лейси служила леди Пейшенс. Да, моя госпожа. Думаю, я смогу выполнять для вас те же обязанности.

Во всем этом было что-то печальное. Кажется, я что-то должен был вспомнить на этот счет, но докучливая, жгучая боль и незаконченный волк не давали мне покоя. Было так трудно сосредоточиться… И все же следовало сделать еще кое-что.

У меня осталось лишь одно завещание.

– Би, во всем, что потребуется, отцом тебе отныне будет Шут. Он справится с этим гораздо лучше, чем когда-либо справлялся я. Ты согласна?

– Но Риддл… – начала было Неттл, однако Би перебила ее:

– У Риддла есть собственная дочь. Как и у тебя, сестра. Я хотела бы, чтобы ты оставалась мне старшей сестрой, а Риддл был мне за старшего брата, чтобы вы не пытались сделаться мне родителями. – Она улыбнулась – почти по-настоящему. – И не забывай, что у меня есть еще старший брат, Нед Счастливое Сердце, и он тоже может обо мне позаботиться. – Би снова обратила взгляд на меня и заговорила с горячностью: – И у меня был отец. Ты был мне отцом, а теперь я остаюсь без отца. Не беспокойся за меня, папа. На свой лад ты хорошо заботился обо мне.

– На свой лад…

Я задумался. Боль. Горечь разочарования в себе. Вот еще кое-что, чтобы вложить в волка.

Мы закончили? – спросил я волка.

Наверное. Но возможно, они еще не закончили с нами.

Так и вышло. Я вернулся к работе, бормоча историю своей жизни, а Би села рядом, чтобы аккуратно ее записывать. Иногда, замечал я, она делала не записи, а зарисовки чернилами или полноценные рисунки красками. Би ни о чем не спрашивала, просто принимала все, что я рассказывал ей о себе и своем прошлом. Я заметил, как ее голова склонилась низко над записями. А когда взглянул на нее в следующий раз, Би уже спала, свернувшись вокруг своей книги. Перо выпало из ее руки, и она не закрыла пробкой пузырек с чернилами. Но я как раз поверял волку наш с Молли пикник и не мог прерваться.

– Фитц… – позвал Шут.