Судьба убийцы

Я протянула ей монетку, но торговка покачала головой. Тогда, спрятавшись за прилавком, я достала из завязанной узлом рубахи вторую монетку. Получив обе, женщина завернула мне пирожок в большой лист какого-то растения, заколов его деревянной палочкой, чтобы не разворачивался. Я благодарно поклонилась ей, но она, не обращая больше на меня внимания, уставилась поверх моей головы на следующего покупателя.

Интересно, этот лист тоже едят или он используется просто как салфетка? Я осторожно откусила кусочек. Вроде ничего… Наверное, торговка не стала бы заворачивать пирожки в ядовитую растительность. Отыскав укромное местечко позади незанятого прилавка, я села на землю, чтобы поесть. Пирожок был маленький, с мою ладонь, и мне хотелось растянуть удовольствие. Начинка крошилась и отдавала мокрой овцой. Мне было все равно. Но после того, как я откусила от пирожка второй раз, я заметила, что за мной через щель между прилавками наблюдает какой-то мальчишка. Я отвернулась, откусила еще, а когда снова посмотрела в сторону улицы, к наблюдателю присоединился его приятель помоложе, одетый в грязную полосатую рубаху. Оба были лохматые, волосы и босые ноги все в пыли. У них был взгляд мелких хищников. Я сердито посмотрела в их сторону, и на миг у меня закружилась голова. Это было почти как тогда с нищим в Дубах-у-воды. Я видела вихри событий, возможности… но я не понимала, какие из них к добру, а какие к худу. Знала только, что мне надо всячески постараться всего этого избежать.

Когда по улице проехала запряженная осликом тележка, заслонив меня от мальчишек, я стремглав бросилась за угол прилавка и запихала в рот остатки пирожка. Теперь у меня был полный рот, зато освободились руки. Я встала и попыталась затеряться в толпе.

Моя одежда притягивала любопытные взгляды. Я шла, опустив глаза, стараясь не привлекать внимания. Несколько раз оглядывалась. Мальчишек видно не было, но я не сомневалась, что они идут за мной. Если эти двое отберут две оставшиеся монетки, мне самой ничего не останется. От этой мысли меня охватила паника, но я постаралась успокоиться. Не думай, как добыча. Что это – совет Волка-Отца или моя собственная мысль? Я замедлила шаг, присела за тележкой мусорщика и стала смотреть, как приливает и отливает толпа.

На рынке были другие маленькие нищие, и они владели ремеслом куда лучше меня. Трое ребят, две девочки и мальчик, болтались вокруг лотка с фруктами, невзирая на все попытки торговца отогнать их. Внезапно все трое бросились к нему, ухватили кто что успел, и разбежались в разные стороны. Продавец стал ругаться им вслед и послал своего сына вдогонку за одним из воришек.

Еще я заметила стражников. Они носили плащи до колен, полотняные штаны, легкие кожаные рубахи и низкие башмаки. У каждого была короткая суковатая дубинка и меч в ножнах, и ходили они группами по четыре человека. Когда стражники проходили мимо, торговцы предлагали им попробовать мясо на вертеле, караваи хлеба или куски рыбы на лепешках. «Интересно, что ими движет, – задумалась я, – благодарность или страх?» И шмыгнула прочь, чтобы не попадаться им на глаза.

В конце концов я спустилась в порт. Там жизнь била ключом. Работники толкали тачки, упряжки лошадей тянули нагруженные телеги, что-то грузили на борт, что-то сгружали. Запахи так и били в нос; по большей части пахло дегтем и гнилыми водорослями. Я попятилась, гадая, как понять, куда направляется корабль. Мне совсем не хотелось, чтобы меня увезли еще дальше от Шести Герцогств. Какой-то механизм, названия которого я не знала, поднял несколько больших деревянных ящиков, завернутых в сеть, и перенес их с причала на палубу корабля. Я стояла и смотрела на это во все глаза. Я увидела, как молодому парню, направлявшему машину, досталось три сильных удара палкой по голой спине. Что он сделал не так? За что его ударили? Я не знала и испуганно съежилась, представив, каково было бы мне, если бы палка обрушилась на меня.

Незаметно было, чтобы в порту работали такие маленькие дети, как я, хотя, наверное, несколько мальчишек из тех, кого я видела, были мои ровесники. Они носились бегом, без рубашек, стуча босыми пятками по деревянным причалам, – должно быть, очень спешили. У одного из них кожа вдоль спины была рассечена ударом и кровоточила. Возница упряжки заорал мне, чтобы я убиралась с дороги, а какой-то носильщик, волочивший на плечах тяжелые бухты канатов, и кричать не стал, просто оттолкнул.

Испугавшись и упав духом, я поспешно вернулась на рынок, а оттуда направилась вверх по склону, к развалинам.