Судьба ведет(СИ)

Слово-то какое она придумала - охладели. Разлюбили - это да, а охладевают те, кто горят. Наша же любовь никогда не была кипучей. Даже в постели, когда я доводил ее до экстаза, она только стонала, хоть бы раз вскрикнула, ведь условия позволяли: комната детей была далеко, двери плотно закрыты. Может, я плохо старался?.. Вот кто горел и бушевал, так это королева Марго...

Стоп! Табу! Никаких о ней воспоминаний! Зачем зря рвать душу, я же дал себе слово - никогда ее не вспоминать. Я выбросил ее из своего сердца, из своей головы, из своей памяти. Она низкая и подлая тварь! Развратная сука! Предательница!..

...Вот, опять причина выпить. Точно сопьюсь...

...Эх, Марго, Марго! Что же ты наделала? Как ты могла? Я понял бы и простил, если бы ты сошлась с кем-либо другим. Но с моим заклятым врагом?! Да, я виноват, уехал, не простившись, но я же написал тебе письмо, попросил Светку отнести тебе сразу после моего отъезда. И она отнесла, в руки тебе отдала, она сама говорила, когда я позвонил на следующий день. А сколько я писем тебе написал из Афгана, почти каждый день отсылал, но ни одного не получил от тебя. Да я был жив только потому, что любил тебя, что твердил себе: это какое-то недоразумение, мои письма перехватывают, если бы ты получила хоть одно из них, ты бы ответила, просто потому, что ты такой человек, ты не оставила бы без ответа даже письмо постороннего человека, даже письмо врага. Я думал, что ты такая. Но, когда последние мои письма стали приходить с пометкой "адресат выбыл", я понял, что письма доходили, но ты просто не отвечала.

Спасибо Светке, открыла мне глаза. Хоть и недолюбливал я раньше сестренку, какая-то она хитренькая была, подленькая, в детстве отцу на меня ябедничала. Но когда подросла, жалко мне ее стало: ни подруг, ни приятелей, все дома и дома, все за учебниками да за фортепьяно, - этот изверг и ее не жалел. Нет, бить он ее не бил, а застращал своими запретами и указаниями. Последнее время все приходила ко мне в комнату, когда отца дома не было, плакалась, что из-за отца в классе ее не любят, что подружек нет, что парни от нее шарахаются. Бедная девчонка. Хотел после Афгана ее к себе забрать, да она не согласилась, так отца боялась.

Вот она-то мне и рассказала все о тебе, Марго. Как после моего прощального письма к тебе, ты прибежала к отчиму, что-то ему кричала, плакала (это на тебя похоже), а потом все стихло. Это происходило на его половине, где кабинет совмещался со спальней. И вышла ты оттуда только через час, вся помятая и растрепанная, и смущенная. И пошла ты не на выход, а в ванную, будто не раз в доме бывала, а ведь Светка не знала, что ты действительно была. И стала ты, моя Марго, навещать моего лютого врага с завидной регулярностью. И появились у тебя, моя Марго, золотые кольца, серьги, цепочки, различные шмотки. И продолжалось это, моя Марго, полтора года, все то время, когда я писал тебе и не получал ответа. А когда ты вовсе переехала к нему, стали приходить письма с пометкой "адресат выбыл".

Я знал, что он любитель молоденьких девочек, что проделывал подобные штучки и на заводе в рабочем кабинете и дома, не стыдясь матери, но что ТЫ можешь так низко пасть?!.

Я все так подробно запомнил потому, что несколько раз перечитывал Светкино письмо. Сначала я не понял, потом не поверил. Но зачем Светке врать? Она сама несчастное существо, пострадавшее от деспотизма собственного отца. А потом я читал это письмо для того, чтоб возненавидеть тебя, чтоб изгнать из своего сердца, чтоб никогда не зашевелилось где-нибудь в самом дальнем уголке души сомнение. И я добился этого результата, я поклялся никогда не возвращаться в наш город, никогда не вспоминать тебя.

И вот, когда я лишился второго самого близкого мне человека после матери, я захотел умереть. Я кидался в самое пекло, "лез на рожон", никогда не гнулся перед пулями, но ни что меня не брало. Будто кто-то там, на верху, решил продлить мою муку. Вот тогда и потерял я своих "салажат", а после того, как увидел глаза их матерей, понял, что мое желание умереть привело к гибели этих ребят. Я тогда в порыве ярости и отчаяния истребил почти всю банду Хафиза, перебил всех его братьев, убил двух его сыновей, вот он мне и отомстил: подобрался с остатками банды в мое отсутствие к моим мальчикам, знал, как был дорог мне каждый из них. А по возвращении назад, после скорбной миссии, которую я сам на себя возложил, почти у самой границы наш БТР напоролся на мину, я получил контузию, а через полгода лечения меня комиссовали.

Я выжил, Марго. Я жив, Марго. Но теперь я не ненавижу тебя и даже не презираю, мне жаль тебя, наверняка, ты уже поплатилась за свое предательство. Ведь двадцать пять лет прошло. Если не сам этот ублюдок наказал тебя, то жизнь это сделала...

...Хватит пить. Завтра на работу. Надо идти спать... Спать, спать, спать. Ни о чем не думать. Больше ни о чем не вспоминать...