Судьбу не изменить, или Дамы выбирают кавалеров

Идиот убежден, что все, кроме него, идиоты.

Акутагава Рюноскэ, писатель

Дорога в ресторан оказалась утомительной. Марина искренне сочувствовала водителю и охране запаниковавшего не на шутку Ворона – он буквально изводил их придирками и требованиями то прижаться к обочине, то вклиниться в гущу машин, то оторваться от толпы, то, наоборот, как можно плотнее встать в поток. Наконец она не выдержала:

– Ты что истеришь, как баба на сносях?! Оставь водилу в покое, в окошечко посмотри лучше! Достал, ей-богу!

Бросив взгляд в зеркало заднего вида, она поймала благодарную улыбку водителя и чуть заметно кивнула. Ворон умолк, отодвинулся от нее и засопел обиженно. Марина сидела между ним и вторым охранником, обмахивалась веером, потому что кондиционер мало помогал, и считала минуты до возможности выйти на улицу.

Парковка у ресторана была совершенно пуста, и это удивило Коваль – в то время когда «Шар» принадлежал ей, здесь не то что машину – самокат припарковать было невозможно.

– Что, перестал народ суши любить? – прищурившись на ярком солнце и сдвигая очки с волос на лоб, спросила она, направляясь вслед за охранником ко входу.

– Да я-то откуда знаю? – буркнул все еще злившийся Ворон. – Я сюда по вечерам в основном езжу, днем-то некогда.

«Днем-то ты очкуешь, вот и не ездишь, – усмехнулась про себя Марина. – И сегодня не поехал бы, если бы я не настояла. Вот просто ужас, до чего мужика страх может довести».

В холле ресторана оказалось божественно прохладно, и Марина убрала веер, вдохнув полной грудью:

– О, хоть где-то нет пекла… – Ухватив Ворона двумя пальцами за рукав летнего пиджака, она подтянула его к себе и зашипела в ухо: – Морду попроще сделай. Я, как-никак, твоя любовница, а ты ведешь себя как хомяк надутый. Изобрази, будь так ласков, на лице счастье от близости прекрасной дамы, не пали контору, понял?

Ворон сперва открыл рот от изумления, но потом, спохватившись, по-хозяйски облапил Марину за талию:

– Так пойдет?

– Полегче, а то огорчу, – улыбнувшись, проговорила она чуть слышно, и Мишка ослабил хватку.

Она изобразила заботливую женщину и поправила съехавший набок галстук:

– Снял бы пиджак, жарко ведь.

– В татами сниму.

– Мы не пойдем в татами, – вздрогнув всем телом, отрезала Коваль, – и не задавай вопросов, просто сделай так, как я сказала. В татами-рум мы не пойдем – это все.

Ворон пожал плечами и повернулся к спешившему навстречу метрдотелю:

– Стол подальше от окна и от кухни.

– Я вас понял, Михаил Георгиевич, сейчас все сделаем.

Коваль смотрела по сторонам и понимала, что и в этот раз в ресторане ничего не изменилось – новый владелец как будто не смел прикасаться к интерьерам и вносить какие-то правки в выверенное до мелочей убранство. От этого в душе становилось теплее. «Стеклянный шар» Марина всегда выделяла из всех заведений, которыми владела, и, будь такая возможность, вернула бы его в собственность, даже как-то обсуждала такую возможность с Хохлом, но тот стоял насмерть:

«Не заговаривай на эту тему больше. Ничего не должно связывать тебя с этим городом, даже такая мелочь, как ресторан. Не хватало еще, чтобы кому-то пришло в голову поинтересоваться владелицей».

«Но ведь можно купить его на подставное лицо», – резонно возразила тогда Марина, на что немедленно получила короткий и твердый ответ мужа:

«Нет, я сказал. И закрыли тему насовсем».

Пришлось подчиниться.

Сейчас, остановившись посреди пустого зала, Коваль поняла вдруг, что Женька был прав. Нельзя привязывать себя к этому месту, оно настолько кричит о своей прежней хозяйке, что появление новой владелицы запросто вызовет ненужный интерес к ее персоне. Отныне она может быть здесь только гостьей, и не более того.

– Ты чего залипла? – спросил Ворон, заметив ее состояние.

– Так… вспомнила, – уклонилась от ответа Коваль. – Ну что, куда сядем-то?

Мэтр маячил из дальнего угла зала, где за большой квадратной колонной стоял столик на двоих – Марина помнила, что обычно он пустовал, так как расписанная в стиле старинных японских гравюр колонна закрывала весь обзор. Но им сегодня как раз это и было нужно. С другой стороны колонны стоял стол побольше, и там вполне можно было усадить охрану – разговора они не услышат, а зал будут держать в поле зрения, как и вход в подсобные помещения. Ну, если, конечно, охранники такого уровня, как обещал Леон…

Марина отказалась от меню, сделав заказ сразу – всегда выбирала здесь одно и то же, прежний мэтр даже не приносил тяжелую папку с красочными фотографиями блюд. Но теперь она не была больше собой, прежней.

Ворон долго и придирчиво изучал названия и снимки, и Марина фыркнула:

– Можно подумать, ты в этом хорошо разбираешься. Наверняка ведь знакомые слова ищешь?

– Не цепляйся. Я здесь часто бываю.

Определившись с заказом, Ворон замер в довольно напряженной позе, и Марине даже показалось, что он старается услышать, о чем разговаривает охрана с другой стороны колонны.

– Не напрягайся, там ничего не слышно.

Он резанул ее быстрым злым взглядом, но промолчал.