Судьбы

– Это ее подруга звонит. Вера Николаевна просила, чтобы Вы к ней приехали, только не домой, а ко мне. Она сейчас у меня живет.

– Хорошо, приедем. Диктуйте адрес.

На следующий день мы с женой на мотоцикле поехали по указанному адресу. Это оказался старый двухэтажный дом, которые раньше строили для работников завода «Химволокно». На втором этаже этого дома и находилась однокомнатная квартира, в которой жила подруга Веры Николаевны. Она нам об этой подруге рассказывала, но мы с ней никогда раньше не встречались. В квартире теперь жили трое: Вера Николаевна, ее подруга и большой черный кот. Увидев нас Вера Николаевна расплакалась и поведала жуткую историю продолжения ее Юбилея.

Когда гости разошлись, она убрала со стола, помыла посуду, и решила пораньше лечь спать, так как от праздничных хлопот сильно устала и не было сил даже телевизор смотреть. Закрыла дверь в комнату, переоделась в ночнушку, и легла в постель. Не успела уснуть, как в комнату кто-то вошел.

– Что, уже дрыхнешь, старая? – услышала она голос Людмилы.

Открыла глаза и увидела, что это Славка с Людмилой. Что им здесь понадобилось?

– Еще не подохла? – опять спросила Людмила. – Ты сколько будешь небо коптить и мешать нам жить? Давно пора в могиле лежать, а она все жизни радуется и праздники устраивает. Ты долго еще будешь нас мучить?

Она схватила Веру Николаевну за волосы и стащила с кровати на пол. Славка сел на стул и молча наблюдал за происходящим.

– Ты зачем мою дочь проституткой обозвала? Зачем над ребенком издеваешься?

– Да я ее не обзывала, – пыталась оправдаться Вера Николаевна, – я ее просто предупредить хотела.

– Предупредила? А теперь у ребенка истерика. Слезами заливается. Ты мне за это ответишь.

Людмила опять схватила Веру Николаевну за волосы и стала бить ее головой об пол.

– Славка, что же ты смотришь? Защити мать! – обратилась мать к сыну, но тот смотрел на происходящее и улыбался.

Вера Николаевна заплакала, не столько от боли, сколько от обиды на сына. Сколько раз она его спасала? Если бы она его не закодировала, он бы уже давно сам в могиле лежал. А он позволяет сожительнице вот так издеваться над матерью. А Людмила, распаляя сама себя вошла в раж, била ее кулаками по лицу, душила, и опять била головой об пол. Вера Николаевна больше ни о чем не просила. Она видела только смеющиеся глаза сына и понимала, что ему нравится, как издеваются над матерью.

Когда она очнулась, то не сразу поняла, что лежит не в постели, а в своей комнате на полу. Сознание возвращалось постепенно, вспомнила, как ее избивала сожительница сына, и смеющиеся глаза Славки. Из-за закрытой входной двери доносились голоса Славки и Людмилы.

– А давай ее придушим, – предлагала Людмила.

– Следы останутся, – возразил многоопытный в уголовном деле Славка.

– Ну тогда подушкой, от подушки следов не останется.

– Давай сама, я не буду.

А ведь они не шутят, подумала Вера Николаевна, могут и задушить. Ее любимый и единственный сынок Славка один раз уже пытался это сделать. Это случилось после его первой отсидки. Он тогда сильно напился и начал обвинять мать в том, что это она его в тюрьму посадила. Обвинения закончились тем, что он несколько раз ударил ее по лицу и начал душить. Ей тогда удалось вырваться и убежать из дома. Среди ночи прибежала она в милицию, рассказала, что сын хотел ее задушить. Обратно она приехала с нарядом милиции. Сын спокойно спал в своей комнате и никакой агрессии ни к ней, ни к милиции не проявлял.

– Ты зачем мать избил? – спросил его милиционер.

– Я? – удивился Славка. Да я ее даже не видел.

– А откуда у нее синяки на лице?

– Не знаю. Может на пороге упала. Порог у нас скользкий.

– А она утверждает, что ты ее еще и душил.

– У нее в последнее время с головой проблемы.

– Но ты же пьян?

– Ну выпил немножко после работы, и сплю.

Ни в голосе, ни в поведении никакой агрессии. И милиция почему-то поверила ее сыну, а не ей. Ее оставили дома, а сами уехали.

А на этот раз ее точно задушат. Она потихоньку попробовала встать. Получилось. Тихонько подошла к двери и закрыла ее на накидной крючок. Сын с сожительницей по-прежнему совещались, как лучше от нее избавиться. Она подошла к окну и открыла его. Высоковато конечно, до земли метра полтора, в ее возрасте можно и ноги поломать. Но зато оно выходит прямо на улицу, а не во двор. На ней только ночная рубашка и комнатные тапочки. Обувь для улицы стоит в коридоре, там же и теплая одежда висит. В шкафу, который стоит в комнате, есть ее кофты, но его сейчас нельзя открывать, дверка будет сильно скрипеть, услышат. Перекрестилась и полезла в окно. На землю спустилась почти нормально, только руки и ноги сильно разодрала.