Судьбы

Куда дальше? В милицию? Нет, в милицию она больше не пойдет. Нужно ехать к подруге, Славка не знает где она живет. В комнатных тапочках и в ночнушке побрела на площадь. Оттуда на такси и приехала к подруге, которой пришлось еще и за такси заплатить. Теперь вот уже почти месяц живет здесь, без денег и без документов. Если бы догадалась взять с собой сберкнижку, то пенсию могла бы снимать, но тогда она об этом не думала. А теперь вот сидит на шее у подруги, закончила свой грустный рассказ Вера Николаевна.

Я пообещал привезти ей картошки и денег, и жена заверяла ее, что мы ее не бросим. А пока-что я отдал Вере Николаевне те немногие деньги, которые были у меня в кошельке, на первое время на продукты хватит.

– А Вы в милицию не обращались? – спросила жена.

– Нет, – ответила Вера Николаевна.

– А может вы съездите в милицию и заявите на них? – предложила Вера Николаевна нам с женой.

– От нас заявление не примут, во-первых, мы для Вас посторонние люди, а, во-вторых, сами мы ведь ничего не видели. Нас даже слушать не станут, – пояснил я. – А давайте завтра я отвезу Вас в милицию, и Вы сами напишете на них заявление.

– Нет, сама я ничего писать не буду. Это ведь мой сын все-таки.

Вот она, материнская любовь. Он ее убить собирался, а она не хочет заявлять на него в милицию. Но, в принципе, это ее право.

Мы с женой еще несколько раз навещали Веру Николаевну, привозили продукты, немного денег, картошку и яблоки, чтобы она не чувствовала, что сидит у подруги на шее. Но в последний приезд нам показалось, что отношения между подругами немного разладились, в разговорах между ними уже не чувствовалось того тепла, которое было два месяца назад, а в их голосах был какой-то холодок. Характер у Веры Николаевны конечно не ангельский, возможно она что-то лишнее и сказала подруге. А когда мы приехали к ним в очередной раз, подруга сказала, что Вера Николаевна у нее больше не живет. Приезжал Славка и уговорил мать вернуться домой. Хотелось спросить: «А откуда он адрес узнал?», но мы не стали это спрашивать, возможно сама подруга как-то и сообщила Славке где находится его мать. Как я понимаю, отсутствие матери его вполне устраивало. Прошло уже три месяца как она сбежала, но он и не собирался ее искать. А тут вдруг приехал забирать. Что-то здесь не так. Наверно подруга, может даже из лучших побуждений, пригрозила ему, что в милицию сходит.

На следующий день жена накупила гостинцев, и мы поехали навестить Веру Николаевну дома. На порог дома вышла Людмила. При виде нас она совсем не обрадовалась. Сказала, что Славки дома нет, а Вера Николаевна не хочет никого видеть. Но через приоткрытую дверь я увидел, что Славка был дома. В дом Людмила нас не пустила, и взять для Веры Николаевны наши гостинцы она также отказалась, сказав, что у нее все есть, и она ни в чем не нуждается. Так ни с чем мы и уехали. Было подозрение, что над Верой Николаевной там опять издеваются, поэтому через неделю я заехал к ней еще раз. На звонок из дома никто не вышел. Тогда я постучал в окно, через которое убегала Вера Николаевна. Чтобы дотянуться до стекла, мне пришлось встать на цыпочки. Да, здесь высоковато. Даже странно, что ей удалось отсюда выбраться не поломав ноги, она ведь сантиметров на десять ниже меня. На мой стук никто не отозвался. Если бы Вера Николаевна находилась в этой комнате, она наверняка подошла бы к окну. Может ее в маленькую комнату переселили? Ну конечно же переселили, они ведь давно этого хотели. Как я сразу не догадался? Но окно с маленькой комнаты выходит на противоположную сторону, в палисадник. Туда можно попасть только через соседний двор. Позвонил к соседям, которые занимали другую часть дома. Мне повезло, соседка была дома, но о Вере Николаевне она ничего не знала, так как не видела ее уже очень давно. Она даже не знала, что та три месяца не жила дома. Пройти через свой двор на участок соседки она мне разрешила. Я долго стучал в окошко маленькой комнаты, но и там никто не отзывался. По всем признакам выходило, что Вера Николаевна не встает с постели и не может подойти к окну. Это было очень странно, ведь три недели назад она чувствовала себя вполне нормально и ни на что не жаловалась. И опять я уехал домой так ничего о ней и не узнав. Попасть к ним в дом больше надежды не было.

Через некоторое время жена где-то встретила Славку, от которого и узнала, что Вера Николаевна умерла.

– А нас то почему на похороны не пригласили? – спросила она его.

– У меня нет номера вашего телефона.

– Но ты же был у нас дома и знаешь где мы живем.

В ответ молчание. Понятно, что нас никто и не собирался звать.

Вот еще одна незавидная женская судьба. Всю жизнь Вера Николаевна прожила ради своего сына, но он никогда это не ценил, ни при ее жизни, ни после смерти.

Павлик