Судьбы иосифлянских пастырей

О своих поездках в Ленинград о. Матфей рассказал еп. Григорию, рассказывал, в частности, о словах еп. Николая, что «прекращение поминовения в храмах имени митрополита Петра необходимо для блага Церкви». Власти в то время объявили о смерти Патриаршего Местоблюстителя митрополита Петра (хотя он был расстрелян в 1937 г.), и о. Матфей сообщил о мнении части верующих, «что будто бы перестали поминать митр. Петра для того, чтобы подойти к соединению с обновленцами». Согласно показаниям еп. Григория, на допросе 28 апреля 1937 г. он ответил, «что это есть не что иное, как обывательские разговоры», а если митр. Петр умер в ссылке, то прекращение его поминовения «совершенно законно, равно как и законно возглашение митрополита Сергия Местоблюстителем патриаршего стола, т. к. других кандидатов в завещании Патриарха Тихона нет». При этом Владыка Григорий, вероятно, по-прежнему находился в оппозиции к митр. Сергию. В ходе указанного допроса епископ заявил: «Я лично — приверженец Тихоновской Церкви и ничего общего с обновленческой церковью не имел и не имею», умолчав об отношении к политике митр. Сергия. Отец Матфей же 26 апреля 1937 г. показал следователю: «Лебедев Григорий не признает митрополита Сергия и отошел от него, потому что митрополит Сергий в 1927 году написал к верующим воззвание о необходимости лояльного отношения Церкви к советской власти… Лебедев предупреждал нас об опасности соединения с обновленческой ориентацией, т. к. митрополит Сергий может пойти на сторону обновленческой церкви (правда, этим утверждениям полностью доверять нельзя)»[396].

Известно, что еп. Григорий посещал закрытый в 1936 г. собор св. Анны Кашинской, но служил, вероятно, у себя дома (при обыске у него нашли архиерейское облачение и 1250 свечей), не стремясь возвращаться к активной церковной деятельности. Весь круг общения Владыки в 1930-е гг. не превышал 20–30 человек, и он целиком посвятил себя богословским трудам. В марте 1937 г. епископ в письме к духовной дочери отмечал: «Я, милостию Божией, живу потихоньку. Относительно здоров. Время идет быстрейше, и делать не успеваешь, что надобно бы»[397].

Труды Владыки прервались 16 апреля 1937 г. В этот день на квартире епископа был проведен обыск, а сам он арестован и отправлен в тюрьму г. Калинина «как руководитель контрреволюционной группы фашистско-монархической организации, которая ставила перед собой задачу восстановления фашистско-монархического строя в России при помощи интервенции фашистских стран». В этом обвинении не было ни слова правды. В соответствии с обычной практикой «большого террора» органы НКВД сфабриковали групповое дело бывших насельников Данилова монастыря. Следствие было начато арестом 9 января 1937 г. в г. Киржиче архимандрита Симеона (Холмогорова), который под давлением «сознался» в создании «подпольной Церкви истинно-православной веры» с тайными домовыми храмами и скитами, во главе которой будто бы стоял оппозиционный митр. Сергию бывший настоятель Данилова монастыря архиеп. Феодор (Поздеевский), отбывавший в это время ссылку в Коми АССР. Одна из «контрреволюционных групп» (тайных общин), возглавляемая бывшим наместником монастыря архим. Поликарпом (Соловьевым), якобы существовала в Кашине. Арестованный по этому делу иеромонах Исаакий (Бабиков) на допросе 14 июня 1937 г. сознался в проведении «нелегальных сборищ» (т. е. домашних богослужений) и назвал Владыку Григория в числе участников «организации», возглавляемой архиеп. Феодором и архим. Поликарпом[398].

Аресты по делу продолжались до 19 мая, всего было схвачено 50 человек — священнослужителей и мирян. Епископа Григория допрашивали трижды — 17, 28 апреля и 10 мая, и всякий раз он категорически отрицал какое-либо участие в «контрреволюционной церковной группе», ответив, в частности, на первом допросе: «Участником названной контрреволюционной организации я не был, и таковую совершенно не знаю, и по этому вопросу сказать ничего не могу». Ответ на последнем допросе был еще более краток: «Таковой к-p церковной группы я не знаю». Владыку не смутили даже, вероятно выбитые пытками «признательные показания» иеромон. Матфея, который заявил, что во время второй встречи ей. Григорий предложил ему участвовать в своей группе, сказав: «Гибнет православная вера, а вместе с ней погибнет и русский народ. Легально-синодальная церковь, и особенно обновленческая организация, вместе с властью разрушает религию»[399].