Судьбы иосифлянских пастырей

Всего иеромонах Тихон в 1948–1951 гг. окормлял более 80 человек: примерно 40 в северной столице и пригородах, 25 — в Ленинградской области, 14–15 человек в Новгородской области и отдельных верующих в других регионах страны. Помимо Ленинграда, группы иосифлян имелись в пригородном поселке Коломяги (6 человек, в том числе вдова расстрелянного в 1942 г. А. Ф. Чистякова Юлия Христофоровна), в пос. Ушаки (6 человек, в том числе знавшая о. Тихона с 1928 г. по церкви Преев. Троицы в Лесном Е. С. Шаврова), в пос. имени Рошаля (Мариенбурге) (5 человек, в том числе прислуживавшие в 1942–1943 гг. в Ожогинской церкви Н. А. Алексеева, Е. А. Харламова и М. А. Харламова), в пос. Стрельна (4–5 человек, в том числе бывшие прихожанки из Ожогино и Клопиц К. И. Филиппова, А. Ф. Третинская и Вера Михайлова), на ст. Володарская (3–4 человека), в с. Старая Ладога (1–2 человека) и в д. Викулово Ленинградской области (2 человека).

В 1948 г. о. Тихон через жительницу ст. Окуловка Пелагею Михайловну, знакомую К. П. Савельевой, неоднократно приезжавшую на тайные молитвенные собрания в Ленинград, познакомился с двумя небольшими иосифлянскими общинами в Новгородской области — в пос. Окуловка и Парахино, в каждую из которых входило 6–7 человек. При этом в Окуловке проживали монахини Мария (Тихонова), Мария (Порк), сестра хорошо известного о. Тихону иосифлянского священника Михаила Рождественского Ольга Васильевна Муравьева и отбывшая срок в лагере по делу о. Михаила (1942 г.) Нина Николаевна Крупенникова. В Парахино же жила одна из самых активных деятелей иосифлянского движения — бывшая экономка и секретарь архиепископа Димитрия (Любимова) схимонахиня Анастасия (в миру — Александра Георгиевна Куликова). Она родилась в 1889 г. в Кронштадте, до 1924 г. была насельницей Кикеринского монастыря, а с 1925 г. помогала Владыке Димитрию. 29 ноября 1929 г. мать Анастасия была арестована вместе с архиепископом и 3 августа 1930 г. приговорена к 5 годам лагерей; в 1932 г. заключение в лагерь заменили на высылку, и с тех пор схимонахиня жила в Новгородской области. В дальнейшем арестам матушка не подвергалась и скончалась в 1960-е гг. в Новгороде.

В 1948 г. о. Тихон по приглашению Пелагеи Михайловны впервые приехал в Окуловку, устроил и освятил там частную домовую церковь. В дальнейшем иеромонах несколько раз приезжал в Парахино и Окуловку, иногда жил там по две недели. В Парахино, кроме схимонахини Анастасии, его ближайшими помощницами были В. В. Роменская и М. А. Дмитриева[763].

В конце 1940-х — 1950 гг. о. Тихон считался руководителем истинно-православных в Ленинградской области и в этом качестве имел обширные связи с иосифлянами в разных концах страны, лишь небольшая часть которых, видимо, стала известна агентам госбезопасности. Так, в марте, октябре 1949 и в декабре 1950 гг. к иеромонаху приезжали из Москвы четыре иосифлянки: Ф. Г. Уфимская и монахини Олимпиада, Вениамина (Логинова), Вероника (Ильина). Они останавливались в городе на Неве на квартире у мон. Магдалины (Петровой), и в их первый приезд на две недели о. Тихон постриг в мантию Е. В. Логинову и У. М. Ильину. В ноябре 1950 г. К. П. Савельева привезла из Москвы (от мон. Вениамины) первые две тетради рукописи «Чернец — из мира беглец», «высмеивавшей» священников Московской Патриархии, которые «продались советской власти». Вскоре из Москвы были присланы три следующие тетради этой рукописи, их читали на устраиваемых иеромонахом Тихоном молитвенных собраниях. В 1951 г. мон. Вероника (Ильина) и Ф. Г. Уфимская были арестованы. Отца Тихона спрашивали на допросе о видимо скрывавшемся в Москве или Подмосковье тайном епископе Иоанне, но иеромонах ответил, что не слышал о нем.

Впрочем, об этом архиерее есть смутное упоминание в других показаниях о. Тихона. В декабре 1950 г. к нему из г. Чкалова (Оренбурга) приехала его знакомая с 1928 г. по Троицкой церкви в Лесном Клавдия Яковлевна Соловьева (до войны она проживала в Ленинграде и бывала на тайных молитвенных собраниях у М. В. Лихачевой на Литовском пр., 19). Соловьева рассказала, что в г. Чкалове имеется большая община иосифлян с двумя священниками (одного из них звали о. Димитрий), но живущий в г. Глазове тайный схиепископ Петр (Ладыгин) почему-то запретил их в священнослужении. Клавдия Яковлевна спрашивала у о. Тихона, как поступить, чтобы они продолжали служить.

Иеромонах посоветовал обратиться к схиепископу Петру, с которым Савельева уже ранее встречалась, но она не удовлетворилась этим ответом и через К. П. Савельеву отправила письмо к «высшему духовному чину в Москву» (вероятно, именно к епископу Иоанну)[764].