Судьбы иосифлянских пастырей

В середине мая епископ ненадолго уезжал в Ленинград, произнеся перед отъездом особенно резкую в отношении обновленцев проповедь. Вскоре после возвращения в Яранск, 25 мая 1925 г., ей. Нектарий был арестован органами ГПУ и заключен в Вятский изолятор специального назначения. Первоначальные конкретные обвинения звучали следующим образом: «Трезвинский все выступления публичные с проповедями религиозными облекал в форму критики советской власти, РКП и всего существующего рабоче-крестьянского строя. 1) Считал в проповедях современное положение временным, предшествующим „страшному суду“, а потому призывал всех не бояться ни мучений, ни гонений, ни пыток со стороны неверующих. 2) Обновленческих епископов провозглашал ставленниками советской власти — еретиками и прохвостами, т. к. они работают в контакте с советской властью. 3) Агитировал, что он не боится ни тюрьмы, ни ссылки и не желает подделываться под новый лад, останется верен Тихону и твердо будет стоять за старый стиль, а потому предложил всем нынешнюю Пасху не праздновать с жидами. 4) Агитировал о том, сколько тихоновских пастырей в ссылках, в тюрьмах за то, что они придерживаются старого и не являются обновленцами, а советская власть последних поддерживает. 5) Агитировал, что лучше старый строй с Богом, чем новый без Бога. 6) В день 8 марта агитировал, что „мы знаем — наши враги следят за нами, так давайте соберемся и торжественным ходом пойдем по улицам, не боясь их, проклятие тем, кто усомнится, не будет нам верить, что мы — служители Бога“. 7) Агитировал о том, что советская школа портит детей, а власть и коммунисты силою оружия хотят задушить религию, а потому призывал народ к твердости, стойкости и отпору врагам из неверующих. 8) На одном из богослужений публично заявил: „Ко мне была делегация, в числе которой почетный старожил, бывший член 4 Государственной Думы (монархист), с предупреждением, даже с угрозой, не трогать в речах власть, но я беспощаден и никаких уступок“. 9) Пытался анафематствовать всех неверующих с разрешения бывш. патриарха Тихона»[254].

На допросах епископ виновным себя не признал и лишь подтвердил свои слова в проповедях, «что мы живем последние времена перед страшным судом, а потому должны быть готовы терпеть и за свою веру гонения и мучения, если б таковые потребовались», а также призывы праздновать церковные праздники по старому стилю и публичный отказ не касаться в своих проповедях обновленцев. В течение месяца органы следствия допросили ряд свидетелей — мирян и священников, и посчитали, что их показаниями «вина» Владыки доказана.

В составленном 30 июня 1925 г. обвинительном заключении говорилось об обвинении «гражданина Трезвинского» в том, «что он, будучи епископом гор. Яранска, при исполнении религиозных обрядов и выступлений использовал таковые в целях: 1) возбуждение крестьянского населения с религиозными предрассудками против рабоче-крестьянской власти, 2) дискредитирование последней в глазах населения, 3) используя епископский сан, являлся организующим монархическим центром в Яранске, 4) произвел насилие над совестью семилетнего мальчика Олега Черных, посвятив его в иподьяконы, 5) с целью уклонения от тылового ополчения, будучи служителем культа, и учета в военных ведомствах умышленно скрывал свой возраст, предъявляя документы о его возрасте на 10 л. старше»[255].

По делу Владыки был привлечен еще один обвиняемый — протоиерей Сергий Иоаннович Знаменский. Однако, зная о предстоящем аресте, он из Яранска скрылся и уехал в Вятку, затем в Москву и в Муром. Там о. Сергий был 7 июля 1925 г. арестован милицией и передан в Вятский губотдел ОГПУ. Приговорен протоиерей был уже по самостоятельному делу 26 марта 1926 г. Особым Совещанием при Коллегии ОГПУ к 2 годам концлагеря[256].