Судьбы, как есть

Цветков опустил в гнездо телефонную трубку. Достал из пачки сигарету и стал думать, как составить докладную. В голову ничего не приходило, мысль о том, что Жени больше нет, он никогда не увидит его в своем кабинете и теперь ему не с кем будет здесь в этих стенах просто поговорить на любую тему, приводила его в ступор и какую-то необъяснимую, ледяную пустоту.

— К чему все это? Ковыряемся, как жуки навозные, в дерьме и никак не можем жить по человечески, но мы ведь не жуки, а разумные существа. Кто дал право этим сволочам убивать? От такой жизни можно и с ума сойти.

Через несколько минут в кабинет вошел Сергей Лось.

Генерал внимательно, не перебивая, выслушал водителя, делая несколько пометок в блокноте, сказал:

— Сергей у тебя своя, личная машина на ходу?

— Да, на ходу, в гараже стоит. А что?

— Пока ничего, а ты, наверно, голодный? Сходи, пока я тут пишу, в буфет и перекуси чего-нибудь. И потом будь в готовности ехать со мной к Жанне Александровне.

— Вы… что, товарищ генерал, сами поедете сообщать? — удивленно спросил Сергей.

— Да, Сережа, сам пойду. Надо бы с собой нам взять твою супругу Надежду, она врач и пусть захватит, что там в таких случаях надо, чтобы как-то снять шок и душевную боль. Созвонись и предупреди ее.

— Конечно, Владимир Иванович, она в неотложке больше пяти лет отработала. Знает что надо. Да и с Жанной они в подругах.

— Тогда ступай! Через полчасика жди в машине.

Как только за Лосем закрылась дверь кабинета, позвонил Марков.

— Товарищ генерал! Капитан Марков беспокоит. Эксперты свою работу закончили, погибшего майора Гарина увезли в районный морг. Я не хочу вас напрягать своими извинениями, но хотел бы с вами кое-чем поделиться, так как после случившегося вряд ли мы останемся в органах МВД, а ведь дело не раскрыто до конца. Назначьте мне место и время встречи. Хочется поделиться с Вами соображениями.

— Вы-то хоть знаете, что пойманный вами Шульц при попытке к бегству попал под машину и раздавлен?

— Нет, еще не докладывали.

— С такой связью и оперативностью вам лучше всего заниматься другим делом. Но я готов с вами встретиться. Когда можно на опознание везти супругу Евгения?

— Завтра с утра.

— Вот у морга в десять часов и встретимся.

— Будет поздно. Надо встретиться сегодня, как бы это ни было тяжело.

— Хорошо! Тогда в кафе «Лилия», что на Лесной, знаете, где это? В двадцать один час. Я раньше не смогу.

— Спасибо! Я обязательно буду.

После доклада генералу Воронову о происшествии Цветков попросил освободить его от служебных обязанностей до пятнадцати часов следующего дня.

Воронов сказал пока подождать его, до возвращения от начальства. А минут через двадцать снова вызвал к себе в кабинет Цветкова, где объявил ему следующее:

— Владимир Иванович, вы пока отстраняетесь от работы, сроком на трое суток, с завтрашнего дня. Будет проведено расследование. Будет приказ. Послезавтра похороны майора Гарина. Заниматься, всеми вопросами по похоронам, поручено аппарату по работе с личным составом. Финансисты тоже в курсе дела. Кто будет оповещать супругу погибшего?

— Я поеду сам.

— Тогда передайте ей от меня глубокое соболезнование и всей семье.

Воронов на какое-то мгновение замолчал. Его густые седые брови нахмурились. Потом он как-то произвольно сжал виски указательными пальцами и тихо сказал:

— Такого парня потеряли! Идите, Владимир Иванович, и, если сможете на следующий день, после похорон, подъезжайте ко мне к восьми утра, минут на пятнадцать, а потом по своему плану. Я считаю, что нам надо обсудить кое-что, — и уже более жестко добавил: — прекратите заниматься всякими расследованиями, для этого есть МВД, ФСБ, МУР, СОБР, ОМОН и всякие другие организации, а не Генеральный штаб Вооруженных Сил. Идите, генерал.

Цветков повернулся к выходу, но остановился и, взглянув в сторону Воронова, сказал:

— А если по совести, Сергей Феликсович, то Гарин проявил мужество и героизм, и надо бы его к награде представить.

Воронов жестом руки остановил его.

— У нас уже имеется ходатайство от МВД на представление к ордену Мужества посмертно. Вопрос решен в верхах.

Квартира Майора Гарина была недалеко от метро «Беговая», в девяти — этажном светло-голубом доме на третьем этаже. И чем ближе они приближались к двери, тем сильнее колотилось сердце генерала. Казалось, оно вот-вот остановится, и тогда не будет его дальнейших испытаний, пропадут все прошлые и, наверно, там, где-то там, наверно, на небесах, будет легко, не то, что тут, на земле. Цветков посмотрел на часы — 19.15. Жанна должна быть дома, так как она работает в десяти минутах ходьбы и заканчивает в 18 часов.

Надежда, жена Сергея Лося, по профессии врач-терапевт в местной поликлинике, пришла к дому с небольшим специальным темно-голубым чемоданчиком. На ней была черная норковая шуба и шапка, шея и грудь прикрыты черным шелковым шарфом.

Цветков шел без головного убора, держа папаху в правой руке.