Судить буду я

За чаем не спеша он обдумывал неожиданно возникшую мысль. Выходило все верно: Сабир-бобо думает, что с упразднением КПСС Сухроб Ахмедович навсегда лишился своего положения и влияния. На Востоке человек прежде всего оценивается по должности, оттого тут гипертрофированное почитание чина, кресла и власти в целом. Но старику, даже такому мудрому, как Сабир-бобо, с высоты его библейского возраста, уже не понять всех хитросплетений, возникших с перестройкой, а главное, с обретением государственности республикой. И тут он пожалел, что не догадался захватить с собой новый партбилет, вот это был бы козырь, лучшее доказательство, что партия была, есть и будет, а как она теперь называется, какие у нее ныне лозунги - не суть важно. Главное, нисколько не изменились структуры власти: если раньше всем правил секретарь обкома в крае, то теперь правит хоким. Но он-то назначается правящей партией, а она как была, так и состоит из прежних членов, хотя и сменила название, а горлопаны, так называемые "демократы", как ничего не имели, так и остались при своих интересах. Пусть поговорят, на Востоке говорунов не любят. Так что зря Сабир-бобо думает, что он выпал из обоймы и ему можно приказывать. Да, деньги, родословная, связи, протекция важны, но сегодня, в исторический для Узбекистана момент, это еще не все - нужны люди с опытом управления государством, с государственным мышлением, популярные в массах, таким был для народа покойный Рашидов. А сейчас подобным человеком он видел себя, и, конечно, рядом с ханом Акмалем, без него, Акрамходжаева, ему в Ташкенте не обойтись. Слишком далек Аксай от эпицентра схваток, слишком надолго выпал хан Акмаль из политической борьбы и интриг, нет у них в столице более достойного представителя, чем он, а значит, приказывать, помыкать собою он не позволит.

Эта мысль успокоила Сенатора: теперь он знал, как вести себя с духовным наставником и главным казначеем хана Акмаля. Одного чайника оказалось мало, и он заварил еще один, чай всегда помогал ему в ночных бдениях, ему так не хватало его в тюрьме, может, оттого часто снились уютные чайханы Ташкента, Хорезма, Ферганы - повсюду у них свой колорит, особенность. Однажды приснилась ему чайхана родной махалли, в жизни которой он принимал активное участие, правда, в последние годы все меньше и меньше, отделывался крупными взносами на общественные нужды, он даже проснулся в слезах и, находясь в плену минутной слабости, подумал: вот если вырвусь из "Матросской Тишины" - никакой политики, никакой борьбы за власть. Только дом, семья, дети, долгие вечера в любимой чайхане за нардами, шахматами. Как же он мало знал себя! Прошло всего четыре часа, как он переступил порог дома после тюрьмы, а уже собирался в "Лидо" на открытие банка Артура Александровича, а через сутки он уже в дороге, спешит в Аксай выхватить очередные миллионы - и не на жизнь, а на борьбу за власть, за место в Белом Доме. Какая же она сладкая вещь - власть, философски рассуждал он, если ради нее уже забыты тюремные нары, ночные допросы, дети, жена, уют дома и любимой чайханы!

- Власть! - тихо, но внятно простонал Сенатор, пытаясь на слух почувствовать магию манящего слова. - Власть, власть... - говорил он как заклинание, и вдруг новый виток мыслей закрутился вокруг вожделенного слова, звучащего коротко, как выстрел, - "Власть!". Но вся власть, которую он знал до сих пор, не шла ни в какое сравнение с тем, что сулила нынешняя в суверенном, независимом Узбекистане. Какие открывались возможности! Дух захватывало. Поехать в Париж, Лондон, Амстердам или отдыхать на Канарских островах, на Фиджи - пожалуйста, только захоти, не надо согласовывать ни с какой Москвой, ни от кого не надо ждать разрешений. Нужны доллары - позвони министру финансов или председателю Госбанка, если они твои люди, а можно и Артуру, в его банке наверняка валюты будет больше, чем в государственном. Надумаешь хадж в Мекку совершить, замолить грехи, а их ох как много, - опять же не надо за партбилет, за кресло дрожать, заплати и прямым рейсом в Джидду, а там, может, тебя и на правительственном уровне примут, как-никак один из членов правительства независимого государства прибыл. Можно построить виллу, дворец, загородный дом в три этажа, с бассейном, теннисным кортом, сауной - и никакого партийного или народного контроля. Можно ездить на "Мерседесе", "Вольво" или даже, как Шубарин, на "Мазерати". Вот что значит настоящая власть в суверенном государстве!