Судмедэкспертиза. Увлекательная история самой скандальной науки

А в «Уставе прежних лет» 1706 года (то был воинский устав) было предусмотрено проведение врачебной экспертизы военнослужащих, сказавшихся больными: «Больных на осмотре объявити или тем комиссаром досматривати или от полевого лекаря в том свидетельством подтверждено да будет».

В 1722 году по инициативе Петра Первого была проведена Судебная реформа, передавшая функции верховного суда Сенату и входившей в него Юстиц-коллегии, ниже которых находились надворные апелляционные суды в крупных городах, и провинциальные коллегиальные нижние суды. Нижние суды рассматривали уголовные дела в отношении дворян, решали гражданские споры между дворянами, а также разбирались с преступлениями в крестьянской среде. Вскоре нижние суды были ликвидированы. Вместо них учредили провинциальные суды, которые возглавляли местные воеводы, вершившие суд с помощью двух асессоров. При всех своих недостатках, которых, надо признать, было немало, реформа централизовала и усилила судебную систему государства. Возросла значимость розыска, что, с одной стороны, создало почву для злоупо-треблений, а с другой, побуждало к исследованию доказательств, в том числе и к медицин-ской экспертизе.

Пушкинское «то академик, то герой, то мореплаватель, то плотник» можно продолжить. Например, добавить «и анатом». Самолично Петр Первый вскрытий не производил, но присутствовал при этом. В 1707 году в Москве был открыт Первый военный сухопутный госпиталь, при котором имелись госпитальная (медико-хирургическая) школа на 50 студентов и анатомический театр. Руководил госпиталем его основатель, обрусевший голландец Николай Бидлоо, одно время бывший придворным врачом Петра Первого. Бидлоо регулярно производил в своем анатомическом театре вскрытия трупов, за которыми нередко наблюдал Петр. По его распоряжению в госпиталь доставлялись трупы, найденные на московских улицах. Петр также любил присутствовать на хирургических операциях, проводимых Бидлоо и его помощниками. Разумеется, подобный высочайший интерес не мог не сказаться позитивно на развитии отечественной медицины, в том числе и судебной.

В 1733 году были открыты две госпитальные школы в Петербурге плюс одна в Кронштадте, а дальше процесс их создания распространился на всю страну. В идеале предполагалось, что в каждой губернии должна быть своя госпитальная школа.

Надо особо подчеркнуть одно отличие, весьма поспособствовавшее развитию отечественной медицины. Если в Западной Европе хирурги традиционно считались врачами второго сорта, а то и вовсе цирюльниками, то в России ничего подобного отродясь не водилось. Русские лекари сочетали терапевтическую практику с хирургической и не видели в том ничего зазорного.

Указ 1722 года «О свидетельствовании дураков в Сенате» положил начало отечественной судебной психиатрии. Указом повелевал: «как высших чинов, так и нижних чинов людям, ежели у кого в фамилии ныне есть или впредь будет дурак о таких подавать известия в Сенат, а в Сенате свидетельствовать и буде по свидетельству явятся таковые, которые ни в науку, ни в службу не годились, и впредь не годятся, отнюдь жениться и замуж идтить не допускать и венечных памятей не давать».

Целей у Указа было две – пресечения уклонения дворянских детей от обязательной службы и необходимость наблюдения за имуществом умалишенного. Впервые в истории России ставился вопрос о запрещении психически больным лицам вступать в брак, поскольку от таких браков «доброго наследия к государственной пользе» ожидать не стоит. Говоря современным языком, освидетельствование в Сенате являлось установлением дееспособности или недееспособности, что влекло за собой далекоидущие правовые последствия.

В декабре 1723 года был издан дополнительный указ, в котором устанавливалась форма и способ освидетельствования, а также приводились критерии оценки психического состояния свидетельствуемых. В 1726 году Сенат обратился в Медицинскую коллегию с запросом об «испытанных наукой правилах распо-знавания психических болезней». Коллегия дала разъяснения, в которых особо подчеркивалась необходимость продолжительного наблюдения за испытуемыми.

Формально законодательные положения, касавшиеся освидетельствования душевнобольных, впервые появились в отечественном законодательстве в 1669 году в «Новоуказанных статьях о разбойных и убийственных делах», где говорилось о том, что «чаще бесный убьет, неповинен есть смерти», а также о том, что душевнобольные не могут быть допущены в свидетели. А в 1677 году был издан первый российский закон, ограничивавший имущественные права душевнобольных. Но реальный возраст судебной психиатрии следует отсчитывать от указа «О свидетельствовании дураков».