Судная ночь на Синосе

– Надень на него ботинки охранника и шинель. Ему, наверное, снаружи будет холодно.

Павло свесил ноги с койки, Киазим зашнуровал ему ботинки. Обувь была на размер больше, но с ног Павло не сваливалась. Он встал на пол, надел тяжелую военную шинель, и тут я понял, что с ним теперь придется туго. Его закачало, а когда он двинулся с места, стало ясно, что каждый его шаг может оказаться последним.

Парень был болен. Да, болен, и очень серьезно. При других обстоятельствах я бы никогда не решился забрать его из больничной палаты до тех пор, пока ему не стало хотя бы чуть лучше. Но у него оставался единственный шанс выжить.

– Ты твердо решил идти с нами? – спросил я Павло.

Тот неистово закивал:

– Да, теперь, пока мне еще очень страшно. Вытащите меня из этого места. Лучше мне умереть, чем попасть в лапы тайной полиции. В прошлом году они растерзали моего брата.

Он вышел из палаты, повиснув на плече Киазима. Захлопнув за собой дверь, я выскочил вслед за ними. Обогнав их обоих, я пошел по коридору первым. Как только я открыл дверь, ведущую на лестницу, то сразу увидел поднимающегося по ней другого охранника.

Все последующие события развивались с неимоверной скоростью. Тот в нерешительности замедлил шаг и, удивленно взглянув сначала на меня, а потом на Киазима, поддерживающего одетого в военную шинель Павло, сразу все понял.

Рука охранника потянулась к кобуре с пистолетом, но вытащить его он так и не успел. Я с силой ударил его ногой в подбородок. Охранник полетел вниз и упал ничком на лестничную площадку. Киазим кинулся вслед за ним и, подбежав к нему, присел на корточки. Подняв на меня глаза, Киазим тихо произнес:

– У него сломана шея. Лучше его оттащить куда-нибудь с глаз долой.

Рядом с лестничной площадкой была небольшая кладовка, где хранились веники и швабры для уборки госпиталя. Киазим затащил в нее тело охранника, запер дверь и положил ключ к себе в карман.

Мы с Киазимом, подхватив с обеих сторон Павло, ринулись вниз по лестнице. В этот момент я ожидал, что вот-вот все в госпитале придет в движение, но кругом было тихо, и мы, благополучно спустившись вниз, кинулись в спасительную темноту сада. Я первым спустился в дренажный люк, затем Павло, последним Киазим, который затворил за собой решетчатую крышку люка. Мы некоторое время просидели на корточках в люке, пока я не нашел свой фонарик.

– Джек, твоя задача найти обратный ход, а я позабочусь о нашем друге, – сказал Киазим.

Я кивнул и посмотрел на Павло:

– Теперь нам все время придется идти под уклон, и это займет полчаса. Не больше.

С белеющим во мраке лицом Павло был похож на призрак, но тем не менее настроен он был решительно.

– Только бы мне выбраться отсюда. С этого острова. Единственное, что я хочу.

Он был, безусловно, прав. Это нам еще предстояло сделать, и не было никакого смысла задерживаться и продолжать разговор. Я вытащил из нагрудного кармана немецкую схему дренажной системы и, окинув ее беглым взглядом, пошел вперед по наклонному проходу.

* * *

Без недюжинной силы Киазима мы оказались бы беспомощными, поскольку к моменту, когда мы достигли самого нижнего яруса системы туннелей, турок уже фактически нес Павло на спине.

По усиливающемуся зловонному запаху, доносившемуся снизу, я понял, что мы приближаемся к гроту. В воздухе уже начинало пахнуть соленым морем, и я ощутил такое сильное желание в него окунуться, которое давно уже не испытывал. Вероятнее всего, мне просто страшно хотелось как можно быстрее выбраться из этого проклятого места.

Наконец мы добрались до ровной каменной площадки грота. Киазим осторожно посадил на нее вконец измученного Павло, прислонив его к стене. У парня был жуткий вид. Лицо его блестело от выступившего пота. Откупорив бутылку бренди, я дал ему немного отпить.

Он с трудом улыбнулся:

– Вот теперь лучше. Что будем делать дальше?

– Мы опускаемся под воду, – ответил я. – Для тебя есть акваланг. Тебе ни о чем не надо беспокоиться. Совсем ни о чем. Мы привяжем тебя к подводному скутеру и он потащит тебя за собой. Это продлится не более пятнадцати минут. Так мы вернемся на наш катер, положим тебя в теплую постель, и ты будешь на свободе.

– Обо мне не волнуйтесь, – сказал он и на мгновение закрыл глаза. – Я лучше расскажу о самолете, если вдруг со мной что-нибудь случится. Ты знаешь Голову Турка на северо-восточном побережье Крита?

– Очень хорошо, – ответил я.

– Отлично. Там неподалеку есть островок под названием Капала. Он необитаем. Не больше скалы. Мы упали на мелководье в двухстах ярдах к северу от него. Глубина там не более пяти-шести фатомов, только и всего. Обнаружить упавший самолет не составит труда.

Возбуждение Павло становилось все сильнее.

– Хорошо, хорошо. Ты мне достаточно понятно все уже объяснил, – поспешил успокоить я. – Теперь потерпи, пока мы наденем на тебя подводный костюм.

Он в отчаянии схватил меня за руку:

– Но я еще не рассказал тебе об Апостолидисе и его чемоданчике. Это очень важно. Очень важно для всей операции.