Судная ночь на Синосе

– Нет. На этот раз это совсем другое, Джек. Есть кое-что, чего нельзя купить ни за какие деньги. Уверяю тебя, со мной и моими помощниками Андреас Павло будет в большей безопасности, чем в руках Алеко. Во всяком случае, его будут окружать друзья.

Теперь многое стало мне понятно. Янни, видимо, намеревался еще что-то сказать, но не успел. Мелос, бесшумно поднявшись из кубрика с автоматом в руках, выпустил две очереди в грудь незнакомцу. Того отбросило на перила, но палец, который он держал на спусковом крючке, сжался в конвульсиях, и короткая очередь прошила палубу «Сейтана». Незнакомец выронил из рук автомат и, перевалившись через борт, упал в моторную лодку.

Янни, раненный шальной пулей, обхватил обеими руками правое бедро, из которого хлестала кровь. А Морган, бедный старина Морган, казалось, совсем лишился рассудка. От страха закричав, он обеими руками схватился за перила. Мелос выстрелил ему в голову и столкнул его тело за борт.

Я припал на одно колено, пытаясь дотянуться до автомата, лежащего на палубе, но Мелос недрогнувшей рукой направил на меня «вальтер». Он явно был профессиональным военным, а не обычным капитаном яхты. Он подобрал валявшийся автомат и выпустил очередь в моторную лодку. Та сразу же начала погружаться в воду.

– Теперь заводи свой катер и двигай вперед, если хочешь остаться в живых, – спокойным голосом произнес Мелос, обращаясь к Киазиму. – Если что, твои дети первыми пойдут в расход. Понял?

Киазим сразу понял, что Мелос ни перед чем не остановится, и, по-дружески хлопнув меня по плечу, отправился исполнять его приказание.

Когда взревел двигатель и мальчики стали поднимать якорь, я подошел к краю борта «Сейтана» и посмотрел на моторку. Она уже почти скрылась под водой, но лицо Моргана еще было видно. Странно, но мне показалось, что он что-то хотел мне сказать, но не мог. Потому что был мертв.

Вскоре моторка полностью ушла под воду, прихватив с собой тело Моргана. Бедный старый друг. Теперь он успокоился, но какой ценой. Он не заслужил такого конца. Он заслужил большего. И намного большего.

С перекошенным от боли лицом Янни сидел на палубе и продолжал сжимать обеими руками раненую ногу.

– Прости меня, Джек, – пролепетал он.

Я пропустил мимо ушей его извинения и посмотрел на Мелоса. Тот стоял рядом с рубкой, держа в руках автомат. Скорее всего, он думал, как я собираюсь, улучив момент, с ним за все расквитаться.

Глава 16 Печальный конец «Сейтана»

Мелос уселся на носовой части палубы, откуда мог наблюдать за действиями Киазима, и приказал Яасси и Абу лечь у его ног лицом вниз. Он был готов пристрелить их первыми, если кто-то вдруг решится оказать ему сопротивление. В таком положении Мелос конечно же находился в полной безопасности. Он велел мне помочь Янни спуститься в кубрик и осмотреть его рану.

– Не забудь, Сэвидж. Мне еще предстоит над ним поработать, – предупредил Мелос. – Мне он нужен живым.

– Понимаешь, Джек, – сказал Китрос, когда я мы вошли в кубрик. – У меня повсюду друзья.

Он присел на самый край койки, его лицо исказила боль, затем посмотрел на лежащего напротив Павло.

– Как он?

– Плох. Давай снимай брюки.

Янни расстегнул ремень.

– Я не верил, что такое можно сделать, Джек. Я не думал, что можно кого-нибудь освободить из этой тюрьмы. Ну просто чудеса.

– Похоже, что ты был прекрасно обо всем осведомлен? – спросил я.

Он слабо улыбнулся:

– У меня, как говорится, свои источники информации.

Я открыл аптечку Киазима. Янни уже сидел на койке с опущенными до колен брюками. Вытерев кровь с его бедра, я осмотрел рану. Ему повезло. Пуля не застряла в ноге. Она только слегка задела мягкую ткань, оставив рану длиной не более шести дюймов. Ранение болезненное, но никак не смертельное.

– А я считал, что политика для тебя скучное дело, – заметил я. – Ты как-то мне сказал, что жизнь представляет собой непрерывную череду деловых отношений.

– Я воспитывался в семье дяди, который родился и вырос в Афинах. Он держал небольшой бар рядом с площадью Оммониа. Тебе знаком этот район Афин?

– Тот район, я бы сказал, самая оживленная окраина города.

– Точно. Моя тетка вышла замуж за пекаря, у которого за углом была кондитерская лавка. Во время войны их обоих убили, а их единственного сына Майкла мои родители забрали к себе.

– Твоего двоюродного брата?

Наложив на рану Китроса марлевую салфетку, я приклеил ее пластырем и распрямился.

Надев брюки, Янни продолжил свой рассказ:

– Он был для меня родным братом. Журналист и хороший человек. Совсем не такой, как я. Таких редко встретишь. Он всегда говорил только правду. В прошлом году закрыли его газету.

– Кто? Правительство?

– Это так ты называешь шайку полковников? После этого он начал печатать и распространять листовки.

– И что было потом?