Судные дни

Питер кивнул:

– Что делают люди в городе?

Ужасно тощие и несчастные женщины в длинных платьях и матерчатых капюшонах держали на поводках исхудавших собак. На всех лицах зияли пустые глазницы. В открытых ртах клубилась темнота. Из окон одного из домов за улицей наблюдали круглоголовые дети. На стенах виднелись еще несколько мужчин. Лишь у немногих были доспехи или оружие. Женщины безнадежно пытались залить пламя, бьющееся в трех окнах, грязной водой из ведер.

– Женщины тушат пожар.

– Да. А еще они чинили здания и стены по ночам. Католики стреляли в них из пушек. Осада продолжалась шесть недель.

– Шесть?

– Солдаты выкопали вокруг города ров и решили уморить Кровавых друзей голодом. Видите, как они все выглядят? Никлас Ферхюльст изобразил скелеты в лохмотьях. У них нет глаз, а челюсти отвалились, как у мертвых. При царском дворе хранились запасы пищи, но они быстро кончились. Шесть недель у людей не было хлеба. Собак есть запрещали, так что горожане жрали лошадей, крыс, траву. Нечестивая свинья осталась невредимой. Избранные пророка не голодали. Двор единственного истинного царя ел вдоволь, пока остальные умирали. Лорхе посылал за стены отряды, и они даже уничтожили пушки католиков. Но солдаты окружили город. Лорхе убил тех, кто пытался сдаться, – тем, кто отречется, католики обещали убежище. Видите рыночную площадь?

Кайл нашел ее. В грязи лежали восемь обезглавленных фигур в белом, а перед ними восседал на золотом троне человек в пурпурных одеждах. Он смотрел в небо. Кожа у него была зеленоватая, а улыбка – блаженная.

– Изменники, – сказал Питер, – обезглавленные. Их кровь он отдал ангелам, которым служил, с которыми заключил договор. Видите Лорхе? Он смотрит в небо, ожидая ангелов, что придут и спасут его, как он обещал своим последователям. Но у людей не было еды и почти не было воды. Началась эпидемия, и многие умерли. Так что в последние дни Лорхе велел им пить кровь Христову и есть плоть Христову. Свинья-епископ благословила тела больных и умирающих, а Лорхе приказал горожанам съесть их. Так они прожили еще недолго, питаясь своими мертвецами.

Кайл сглотнул горькую слюну.

– Посмотрите на стол, стоящий на рыночной площади. Видите пир?

Кайл видел, хотя предпочел бы не видеть. На камнях перед церковью лежали целые лошадиные скелеты, обглоданные дочиста. Перед дверями церкви стоял стол, уставленный чашами с красновато-бурой жидкостью и большими блюдами, на которых были навалены тощие ноги и руки. У пиршественного стола стояли пустые гробы.

– А теперь посмотрите на следующую картину. «Мученичество дураков».

На ней была во всех подробностях изображена рыночная площадь: грязная, заваленная мусором, плохо освещенная и мощенная мокрым камнем. Холст то ли потемнел от старости, то ли художник сам изобразил по всему полотну жирный черный дым. На булыжниках лежали мертвые и умирающие, вокруг которых стояли закованные в железо фигуры без лиц. Алые кресты на длинных щитах казались влажными. Но смысловым центром холста были несколько столбов с какими-то созданиями, привязанными к ним.

– Посередине, на самом высоком, вы видите Лорхе, Отца лжи, а вокруг него – Семеро. С них сорвали всю одежду и раздробили им руки и ноги, пока они еще были живы. Потом привязали к столбам и подняли. Внизу медленно горели горы нечистот, политые смолой.

Кайлу стало нехорошо, и он переступил с ноги на ногу. Пол немедленно заскрипел.

С девяти тонких черных столбов свисали с трудом различимые фигуры, окутанные дымом. Других людей приковали к стульям, под которыми разожгли огонь. Многих привязали к тележным колесам, поднимавшимся над землей на тонких подпорках. Агонию Кровавых друзей художник изобразил через гримасы побелевших лиц, задранных наверх, чтобы не дышать дымом. Все они кричали что-то в кипящее черное небо.

– Девять. Столбов девять.

Питер улыбнулся.

– Это царь, семеро старейшин и епископ, Нечестивая свинья. Видите, последняя справа. Свиные копытца. Картина грязная, но если вы присмотритесь, то увидите одежды. Ее сожгли в полном облачении и в митре.

Кайл предпочел не приглядываться.

– Что случилось с остальными? С крестьянами, горожанами?

– Их убили в собственных домах. Выжили немногие. Солдаты обманули местных жителей. Сказали, что сохранят жизнь тем, кто не будет сопротивляться. Но потом солдаты увидели, что люди слишком преданы анабаптизму, что они кишат демонами, а потому зарезали их. Многих обезглавили. Сотни. Может быть, тысячу. Сейчас точно не скажешь. Тела засолили. Женщин и детей отправили в другие города епархии, а практически все остальные погибли в последний день осады. Ферхюльст был образованным человеком из небедной семьи. Он выжил, вероятно, потому, что сумел подкупить испанских наемников. А теперь посмотрите в небо и скажите мне, что там происходит.

Там бежали угольно-черные облака, среди которых иногда просвечивали бледные желтоватые пятна, как будто слабое больное солнце пыталось осветить землю. На горизонте пылал алый огонь. У Кайла вдруг пересохло горло, да так, что он едва мог говорить: