Судный день

Была почти полночь, и Трибунал сидел на своих обычных местах, в креслах за тем же полукруглым столом, за которым я сидел в Судный день. Король Уинстон и Пирс Кармайкл сидели в центре, остальные кресла были свободны. После прискорбной смерти принца Александра Норвежского Уинстон созвал экстренное собрание Братства. Они ждали меня, чтобы начать. Я надеялся, что они готовы к тому, что я скажу.

Я был почти уверен, что они не готовы.

Они очень гордились золотым мраморным полом с логотипом «Обсидиан» в центре. Я собирался залить его кровью.

Другие члены Братства наблюдали со своих мест на балконе, когда я прошел между двумя белыми колоннами, обрамляющими арочный проем, и вошел в открытое пространство. Каспиан, Линкольн и Чендлер последовали за мной.

Эхо вздохов наполнило комнату, когда я перенес безжизненное тело Лиама на платформу, оставляя за собой багровый след. Я положил его на стол, прямо перед королем. Кровь стекала с краев и капала на пол. Моя одежда была вся в ней. Заднее сиденье моего внедорожника было пропитано ею. Лиам утонул в ней. Пулевые отверстия в легких затрудняли дыхание.

Они сделали это с ним, потому что он посмел бросить им вызов, и теперь они заплатят. Он был одним из нас, черт возьми.

Он был одним из нас.

— Что ты сделал? — Уинстон встал и закричал, не в силах смотреть на своего сына.

Это было обществом, которое убило бы своего первенца, если бы это означало сохранение власти, и у него хватило смелости спросить меня, что я сделал. Самый верный способ обеспечить себе трон — убрать наследника, верно? Не зря за этим столом были пустые места. Их правление подходило к концу, и они это знали. Отчаянные времена…

Я не стал развлекать его ответом. Ему повезло, что я не убил его в его покоях в тот день, когда он рассказал нам о коттедже. Если бы Сэди не прибежала, разрываясь на части, с сообщением о похищении Энистон, я бы, наверное, так и сделал. Она знала, что я за человек. Она знала, на что я способен. Но это не означало, что я хотел, чтобы она стала свидетелем этого.

Вместо этого я отвел взгляд от окровавленного трупа и обратился к комнате:

— Вот что произойдет, — я не любил действовать на эмоциях, но после того, что они сделали с Лиамом, мне потребовалось все силы, чтобы не засыпать эту комнату пулями. Я сглотнул, затем прочистил горло. — Каспиан начнет зачитывать имена из списка людей, которые имеют отношение к сайту Багровый грех или партнеру, разместившему ссылки на аукцион. Вы уйдете со своих должностей, причем немедленно. Если вы откажетесь, этот список, вместе с фото доказательствами, будет отправлен в каждую крупную медиакорпорацию по всему миру. Не верите мне? Человек, владеющий большинством из них, читает этот список. Спросите его.

Я оглядел комнату, оценивая настроение. Если бы обсирание штанов было настроением, воздух был бы пропитан им.

Хорошо. Мне это нравилось.

Каспиан начал:

— Уинстон Рэдклифф. — Его голос был темным и далеким.

Уинстон хлопнул руками по столу.

— Тебя действительно волнует этот чертов список, когда мой сын лежит здесь мертвый?

Да. Волновал. Один из этих людей убил Лиама. Я не остановлюсь, пока не узнаю, кто именно. Я также не собирался позволить им думать, что я боюсь быть следующим.

— Пирс Кармайкл, — продолжил Каспиан.

Пирс посмотрел на Чендлера.

— Ты не должен этого делать, сынок. Я потеряю все. Разве ты уже не взял достаточно?

Глаза Чендлера сузились до кинжалов.

— Иди в жопу, — он сделал паузу, затем ухмыльнулся: — Папа.

Линкольн рассмеялся. Садистский ублюдок.

Король Норвегии стоял над краем балкона, кипя от ярости, глядя на нас.

— Ты думаешь, что можешь просто войти сюда и захватить власть, не заплатив за то, что ты сделал с моим сыном?

— Ваш сын был садистом, который покупал и продавал женщин, чтобы использовать их как кукол для траха, а затем чуть не изнасиловал принцессу… — я взглянул на Уинстона — …с согласия ее отца, — я перевел взгляд на норвежского короля. — Еще раз заговоришь, и у нас будет трое королевских похорон. — Лиама, Александра и его.

В комнате воцарилась тишина, когда я снова повернулся к Каспиану.

Один за другим он продолжал зачитывать имена — знаменитостей, политиков, руководителей компаний, короля Норвегии. Никому из нас не было до этого дела. Секунда за секундой в комнате становилось все тише, все спокойнее. Каждый вздох был размеренным. Пока не был назван последний из тридцати четырех человек в списке.

Я повернулся лицом к Уинстону.