Судныи день (ЛП)

Мы все приняли душ и переоделись. Он выглядел до последней капли богатой утонченности в льняных брюках цвета загара и белой рубашке на пуговицах с закатанными рукавами.

Я натянула тонкий кардиган, который носила, плотно прижав его к телу, и задумалась над его словами.

— Если ты хочешь этого, — продолжал он, стоя рядом со мной. — Для девочек, — он посмотрел на воду. — Мой отец приходил сюда смотреть на китов, — он говорил, что это похоже на уход от мира на некоторое время. Здесь нет сотовой связи, нет Wi-Fi, нет отвлекающих факторов, — он глубоко вдохнул. — Просто покой.

Я подняла на него глаза.

— А дом? Он твой?

— Я нашел его, когда приехал за Киараном. Он вырос в маленьком деревенском доме недалеко отсюда. Я купил это место на следующий день после того, как забрал его, на случай, если он когда-нибудь захочет вернуться.

Я никогда не привыкну удивляться тому, на что этот человек пошел ради людей, которых он любил.

— Я не могу принять подарок, который предназначался твоему сыну, — мне казалось неправильным принимать от него какие-либо подарки. Он и так дал мне достаточно.

Он провел рукой по моей щеке.

— Тогда считай это займом. Пока он не станет достаточно взрослым, чтобы решить, чего он хочет.

— Мне нужно будет поговорить с Линкольном… — если бы я приехала в Шотландию, я бы приехала не одна. Он должен был это знать. Линк будет со мной, с нами.

Он улыбнулся — доброй, знающей, понимающей улыбкой.

— Конечно, — он опустил голову и поцеловал меня в лоб. — Я буду внутри.

— Грей, — сказала я, оглядываясь через плечо, пока он шел обратно к дому. Он остановился и оглянулся на меня. — Спасибо.

— Ты знаешь, что я дам тебе все, что угодно, милая голубка. Все, что тебе нужно сделать, это попросить.

А потом он ушел. Я осталась наедине со своими мыслями, орлами и спокойным биением волн о берег.

Позади меня шаги шаркали по зеленой траве.

Я улыбнулась про себя.

— Господи, что должна сделать девушка, чтобы получить немного тишины и покоя рядом с вами двумя, — поддразнила я, поворачиваясь и ожидая увидеть Линка, идущего ко мне.

Но это был не Линк.

Это была Сэди.

Она выглядела как черт. Ее глаза были дикими. Ее кожа была бледной. Черный балахон, в который она была одета, обтягивал ее маленькую фигуру. В одной руке она держала пистолет, а в другой — белую ткань.

Я начала бежать, но она поставила мне подножку. Мое тело шлепнулось на землю, выбив ветер из моих легких. А потом она оказалась у меня на спине, прижав пистолет к моему виску.

— На этот раз Грей тебя не спасет, — прорычала она, прижимая белую ткань к моему носу. — Теперь все кончено.

Я открыла рот, чтобы закричать, но из него не вырвалось ни звука. Была только темнота.

ГЛАВА 41

Я не был королем, но я предложил бы ей целое гребаное королевство, если бы мог. Прошлой ночью, когда она была в моей постели, в моих объятиях, кошмары не давали мне покоя. Я не проснулся в поту. Я не чувствовал жала своего прошлого, режущего мою кожу. Она шептала моим демонам, и они сидели в тишине, в таком же благоговении перед ней, как и я. Я готов на все, заплатить любую цену, лишь бы она осталась здесь. Даже если бы мне пришлось разделить ее с ним, если бы это было то, что нужно ее сердцу.

Это будет трудно. Это может быть даже грязно.

Она была так полна жизни, любви и страсти. В мире, полном роз, она была полевым цветком.

Но тьма в ней взывала ко мне. Она вскрыла меня и забралась внутрь. Она зажала мое сердце в своих маленьких нежных ручках и заставила меня усомниться во всем, что, как мне казалось, я знал о любви.

Линкольн осматривал дом, проверяя, хватит ли места. Я уже рассказал ему о своем плане. Именно так я убедил его встретиться с нами на пирсе.

Порыв ветра пронесся над вершиной холма и зашептал по подоконникам. Что-то темное поселилось в глубине моего живота.

Что-то было не так. Я не знал, что именно, но это было что-то.

Я прошел на кухню, глядя на нулевые столбики на своем мобильном телефоне и жалея, что не могу как-то связаться с Эндрю.

Стеклянные двери, ведущие на улицу, распахнулись. Линкольн с грохотом ворвался внутрь.

— Где она?

Моя грудь разорвалась. Нет.

— Она снаружи, — спокойно сказал я, хотя мои легкие были тяжелыми. Мои чертовы ноги были слабыми.

— Она, блядь, не снаружи, — он ворвался через гостиную, по полу, где мы так красиво трахали ее.

Двери распахивались, с грохотом ударяясь о стены. Его кулак ударил по гипсокартону. Ярость накатывала на него волнами.

— Ее здесь нет, Грей!

Я вышел на улицу, туда, где видел ее в последний раз, — на вершину холма, откуда открывался вид на скалистый берег и рябящее море. Именно тогда я увидел маленький белый платочек, лежащий в траве.

В одно мгновение голубое небо, спокойные волны и легкий бриз превратились в черную тишину.

Пять минут.

Именно столько я пробыл в доме. Так давно я покинул ее, улыбаясь и надеясь на мир. Именно столько времени понадобилось кому-то, чтобы вырвать все это.

Пять. Блядь. Минут.