Судоплатов. Начало

Гурко подумал-подумал и организовал «Правый Центр». А в целом против Гришина выступали все — либералы, гетманцы, петлюровцы, бундовцы, сионисты, черносотенцы, деникинцы, кадеты и, естественно, «левые». Но это не значит, что они друг с другом ладили. Черносотенцы вполне успешно деникинцам гадили, например.

А еще Гришин-Алмазов был крайним противником украинизации. Похороны офицеров Добровольческой армии вообще были апофеозом антиукраинства. Преподавание на «Галицийской мове» — так он называл украинский — стало необязательным. Вместо истории и географии Украины — история и география Юга России.

Назревала очередная буза — все против всех…

Глава 20

Силам Антанты и белогвардейцам в районе Одессы — Николаева противостояли значительно уступавшие им в численности войска перешедшего на сторону Красной армии атамана Григорьева, чья дивизия была переформирована в 1-ю бригаду 1-й Заднепровской Украинской советской дивизии, а в конце февраля получила приказ наступать на Причерноморье. В мае 1919 возглавил крупнейшее на Украине и одно из самых масштабных вооружённых восстаний против советской власти, причем подтолкнули Григорьева к мятежу грабительские хлебозаготовки на Украине, проводимые Каменевым. После подавления восстания, в июле 1919 убит «махновцами».

Лев Борисович, который на самом деле имел фамилию Ро́зенфельд, мало того, что пустил на самотек хлебозаготовки и они вылились в ограбление крестьян, так после известия о мятеже Григорьева он в свою очередь не известил о этом командующего Украинским фронтом Антонова-Овсеенко. К этому моменту Григорьев успел сформировать 17 эшелонов своих сторонников и направить их в сторону Екатеринослава. Кроме того, зная о нейтральной позиции Нестора Махно, Каменев не принял мер к уведомлению об этом командующего 2-й Украинской армией (в последующем Анатолия Скачко, ушедшего из Екатеринослава именно в связи с опасениями соучастия Махно в григорьевском мятеже. Это промедление и непринятие мер привели в результате к обвалу Южного фронта и успешному продвижению белогвардейской Добровольческой армии Деникина к Москве летом—осенью 1919 года.

Поэтому, когда я узнал, что неподалеку от нас находится личный вагон Каменева, я поздно вечером расчехлил свою любимую снайперку и, дождавшись пока наша группа уснет в каком-то сарае на душистом сене, я накинул на себя «Лешего» и как приведение выскользнул наружу, поспешив к полустанку, в тупике которого и находился необходимый вагон. Устроившись на крыше старенького пакгауза, я стал искать цель.

Около вагона клевали носом пара часовых, в салоне вагона горел свет от керосиновых ламп. В окуляр прицела были прекрасно видны сам Каменев и трое человек, по виду комиссары, причем у всех носы были явно еврейского происхождения. Они курили и о чем-то спорили, тыкая пальцами в карту. На секунду задержав дыхание, я нажал спусковой крючок. Выстрел в тишине переполошил охрану. Пуля вошла в левый глаз и вынесла на выходе значительную часть черепа.

Я тут же спустился и поспешил к нашему убежищу. У входа стоял Федор, у которого при виде меня со снайперкой в руке широко расширились глаза. А когда со стороны штабного вагона послышались крики, Федор оглянулся, и, убедившись в крепком сне остальных, покрутил у виска пальцем.

Я подошел вплотную и шепнул — Поверь, так было нужно!

Достав шомпол и ветошь, я стал чистить ствол.

Рано утром к нам заглянул Котовский, который командовал кавалерийской бригадой 45-й стрелковой дивизии, воюя на Украине против петлюровцев и на советско-польском фронте — Спите? А сегодня ночью был убит член Политбюро Лев Каменев!

Голиков невольно почесал затылок — То то мне во сне показалось, что стреляли. Но честно говоря мы все вымотались и спали как убитые!

— Моя конница вышла к окраинам Одессы, мне поручили доставить вас в город — Котовский взглянул на свои часы, ремешок которых был поверх гимнастерки — Поторопитесь, времени у вас совсем нет.

Оседлав коней, мы в сопровождении пятидесяти человек из охраны комдива, направились к Одессе.