Судороги Земли (СИ)

  Оказавшись внутри защитного комплекса, он первым делом оглядел ту часть дороги, которая вела к Зокону. Там было удивительно тихо. Вся суматоха происходила тут, вокруг него.

  По настилу торопливо застучали ноги бегущих. Зодчий подгонял:

  - Быстрее! Быстрее!..

  Рядом промелькнул Агути. Зодчий поймал его за рукав.

  - Как дела у Фархада?

  - Все уже внутри!

  - Что с дозором?

  - Не знаю...

  - А кто использовал ревун?

  - Наверное, дозорные...

  Трок качнулся - это правые лепестки начали закрываться. Зодчий быстро оглядел находящихся внутри заставников - двоих не хватало.

  - Кто был в дозоре? - спросил он у Агути.

  Выходец пожал плечами. И тут Зодчий заметил, что бойница Енора пуста.

  - Вот, Гоблин, бестия! - в сердцах воскликнул он.

  Правая половина захлопнулась, дрогнула левая.

  - Приподнимите лепестки и ждите меня! - крикнул Зодчий, прыгая с края платформы.

  Через мгновение за его спиной что-то брякнуло. Недовольный голос пробурчал:

  - Опять в героя-одиночку решил сыграть?

  Зодчий, не оборачиваясь, хлопнул Агути по бедру и побежал по дороге навстречу Зокону. Земля, словно живая шевелилась под ногами, мешая правильно рассчитывать свой бег. Дважды Зодчий едва не упал - вздыбившиеся травяные горбы больно били в стопу.

  - За изгибом дороги удобное место для засады! - прокричал за спиной Агути.

  - Засады на кого?.. - не понял Зодчий.

  - На нас!

  Обогнув поворот, Зодчий понял - Агути прав.

  Прямо перед ними, на протяжении пятнадцати метров вся дорога оказалась изрыта, словно здесь проводились соревнования на самого продуктивного крота! В центре разрытого круга, на холме из свежей земли, разворачивалось главное действо: прикрывшись телами двух мёртвых лошадей, Гоблин и Енор отбивались от наседавших на них...

  Таких безобразных существ Зодчий в "мире Амвросия" ещё не видел! Высокие, невероятно худые, они походили одновременно и на "скачка" и на "ходульника". Но орудовали в отличие от своих собратьев не столько руками, издалека казавшимися короткими как у кенгуру и явно недоразвитыми, сколько длинными ногами, способными сгибаться в самых неожиданных местах. Каждый взмах ноги сопровождался неприятным сухим щелчком. Зодчий тут же окрестил их "щелкунами".