Суды над колдовством

Конечно, городские и монастырские тюрьмы были хорошо приспособлены для этой цели. Но как поступать судьям к маленьких деревнях, где нет даже кутузки для пьяниц и воришек? Не всегда удобно увозить арестованную из тех мест, где живут свидетели её преступлений. Да и казнь стоит провести в той самой деревне, где она грешила. Немецкие искоренители колдовства видели выход в том, чтобы держать узниц закованными в обычных домах и не спускать с них глаз (Lea, 1939 стр. 818). Арестованную под конвоем водили из дома в дом и сторожили посменно. Каждая семья присматривала за ней сутки или двое.

Судя по записям, относящимся к 1689 году, под следствие попала женщина средних лет — дочь ведьмы, привлекавшейся ранее. Женщину заперли в доме, и в ходе заключения возникла новая улика. Помощник старосты и его жена рассказали, что в полночь в комнату влетела чёрная птица, похожая на ласточку, сделала три круга и вылетела наружу. Не иначе, как это демон под видом птицы. Решили приступить к пыткам, но у жертвы не было охоты терпеть лишние муки. «Что я должна признать?» — спросила она. Ей подсказали, в каких преступлениях она должна сознаться. Тогда несчастная повторила всё, что ей диктовали. Двое суток спустя, выждав момент, она попыталась ночью удавиться тесёмкой фартука. Это обнаружили, когда лицо уже почернело. К огромному разочарованию ведьмы, её сумели вернуть к жизни.

— Зачем ты это сделала? — спросили сторожа.

В ответ женщина съязвила:

— Разве непонятно зачем? Для развлечения.

Приговор был суров. «Сжечь заживо» (1958 стр. 1250, 1251).

Часто, слишком часто, узницам мешали наложить на себя руки. Может быть, в побегах они были удачливей? Изучая процесс за процессом, я пришёл к выводу: побеги из тюрем удавались крайне-редко. Для этого нужно было благоприятное стечение обстоятельств. Некоторые заключённые получили свободу благодаря войне. Шведская армия, взяв Бамберг, обнаружила десяток несчастных, лежащих в камерах «чародейского дома». Их отпустили под честное слово, что они будут молчать о пережитом (1958 стр. 1179).

В анналах вюрцбургских процессов есть смутный намёк на пособничество охранника при побеге. В реестре казней значился «стражник, у которого сбежало несколько ведьм (Robbins, 1959 стр. 556)». Из этого эпизода можно сделать, по крайней мере, один вывод: охрана отвечала за ведьм головой. Тюремщики должны были трижды подумать о своей судьбе прежде чем проявить к узнице жалость. Стоит ли удивляться, что даже девочек они заковывали в цепи. Малейший недосмотр мог дорого обойтись.

На фоне всего сказанного, редким исключением выглядит побег отважной Барбары Шварц. Эта женщина обладала твердокаменным упорством. Схваченная по ложному доносу, она была отвезена в «чародейский дом» Цейля, который я уже упоминал. Сосед, с которым Барбара была в ссоре, обвинил её в колдовстве, но не привёл никаких деталей. В тюрьме узницу держали в цепях. Восемь раз её таскали на допросы с пристрастием. Женщина упрямо отказывалась признать свою вину. Палачи дробили ей пальцы в тисках, зажимали ноги в «испанский сапог», покрыли тело рубцами от бичевания. Ничего не помогало. Узница думала не о признании, а о свободе. Ей вспоминался родной дом. Ради того, чтобы вернуться туда, она готова была вынести адские муки. Кормили узницу плохо. Она едва не умерла на хлебе и воде. Но, несмотря на то что силы таяли, Барбара готовила побег, тайком подпиливая свои цепи. Как ей это удалось, бог весть — но спустя три года с начала заточения узница избавилась от кандалов и сбежала из тюрьмы. Её путь лежал в родной Бамберг. Увы, трудно было найти худшее место для укрытия. Муж вовсе не обрадовался возвращению чародейки жены. Стоило ей объявиться в доме, как завсегдатаи таверны перестали посещать «опасное место». Наконец за Барбарой снова пришли. Смелая, но наивная женщина стала жертвой низкого предательства. Арест свершился по настоянию Ганса Шварца, который не желал больше терпеть убытки (Lea, 1939 стр.

1 180). Чем завершилась эта печальная история, я не знаю. Все, что здесь описано, взято из петиции, которую некий беженец из бамбергского епископства подал императору Фердинанду 11 (Robbins, 1959 стр. 37). Хотелось бы надеяться, что заключенная осталась жива, но шансов на это мало.