Суета вокруг барана

А может быть Урюбджур прав, - подумал Лисенко, - Может быть эти министры, действительно, назначают зарплату, на которую нельзя прожить исходя из того, что остальное люди где-то уворуют? Бред какой-то...

-- По-твоему они предвидят, что ты поедешь на ток и возьмешь шесть мешков зерна?

-- Что значит предвидят. Они в этом уверены. Иначе они не назначили бы зарплату в семьдесят шесть рублей сорок копеек. Понимаешь, их решение направлено на то, что народ сам будет перераспределять материальные ценности.

-- И ты, значит, определяешь, сколько надо перераспределить в свою пользу?

-- Не я определяю. а природа. Количество продуктов. которое мне необходимо, чтобы жить и работать, чтобы воспроизводить свою рабочую силу, определяется самой природой. Здесь все точно. Природа ошибиться не может. Согласен?

-- Предположим - согласен.

-- Это хорошо, начинаешь понимать... Так что я просто следую законам природы. Законы, которые пишут люди, бывают правильные, бывают неправильные. С ними можно делать все, что хочешь. А законы, которые создает природа изменить нельзя. Они вечны. И если все люди будут поступать по законам природы, то всем всего будет хватать.

-- Очень интересно, - не мог Лисенко отказать Урюбджуру в оригинальности его теории. - Ну а если тебя, скажем, поймают, когда ты зерно с поля повезешь, шесть мешков.

-- Зачем меня ловить? - искренне удивился Урюбджур. - Я ничего такого не делаю, чтобы меня ловить надо было. - Кто же меня ловить будет.

-- Милиция. Они могут подумать, что ты зерно воруешь. Они ведь могут не знать, что ты просто берешь по потребности, как при коммунизме.

-- Милиция не станет ловить.

-- Почему это тебя милиция не станет ловить?

-- В милиции тоже люди работают.

-- Что - же, ты им будешь объяснять про свои потребности и про то, что их регулирует природа?.. Боюсь, что они тебя могут не понять.

-- Зачем объяснять. Я же говорю, в милиции тоже люди работают. В милиции тоже каждый насыпает себе. Кто четыре мешка, кто десять. У них тоже маленькая зарплата. Сколько нужно, столько и насыпает.

-- Тогда конечно, - не мог не согласиться Лисенко. И сразу остыл, потому что если здесь каждый насыпает себе, сколько нужно, то спорить совершенно не о чем. Просто надо срочно ехать в Саратов, собирать свои манатки, и перебираться в Солнечную Калмыкию. - Давай-ка, мы выпьем еще по одной, за вашу славную милицию, - предложил он.

-- Давай, - охотно согласился Урюбджур. - Давай за милицию. Там тоже хорошие люди работают.

Выпили еще по одной и закусили великолепным галиным салатом.

-- А теплая водка вполне ничего. Вполне можно пить, - окончательно признал Лисенко.

-- Я же говорю тебе, что гусары, не дураки были. Надо нам с тобой все-таки попробовать такую, чтобы горела.

-- Надо, - согласился Лисенко.

За обстоятельным разговором у хороших людей время бежит незаметно. Закончили и бутылку, которую достал из своего рюкзака запасливый Лисенко и над шикарным салатом, что Галя приготовила, тоже основательно поработали. Только разговор никак не могли закончить.

Поговорили о том, что надо бы провести в Элисту железную дорогу, потом о скорпионах, млечном пути, ценах на железнодорожные билеты и атомной войне. От нее совершенно логично перешли к Атлантиде и общими усилиями отвели ей место на острове Сантарин в Средиземном море. С Атлантиды перекинулись на абстрактную живопись и определили, что дурят нас все, кому только не лень. Затем перебрались на Марс и твердо решили, что жизнь там есть. Может быть и неразумная, но есть. И ничего в этом плохого. На Земле неразумной жизни тоже гораздо больше, чем разумной.

До чего же широким оказывается круг интересов, когда встречаются два понимающих и уважающих друг друга человека, особенно если есть у них по бутылке на брата и приличная закусь. А теплая водка хорошему разговору вовсе и не помеха а, как оказалось, совершенно наоборот, потому что разошлась она очень даже нормально.

К сожалению, каждое хорошее дело имеет не только начало, но и конец. Когда собеседники горячо обсуждали преимущество советских танков перед американскими, Урюбджур неосторожно глянул на часы.

-- Ого! - удивился он. - Засиделся я здесь. Пора отправляться к своим пенатам.

Лисенко не стал удерживать гостя. Хотелось вообще-то, поговорить еще и о тушканчиках: прыгают, подлые, на двух ногах, ну совсем как кенгуру. Одна только разница - что сумок нет. Может быть дальние родственники? И еще кое о чем интересном можно было поговорить. Но водка все равно кончилась, так что нечего человека задерживать. Раз нужно ему к пенатам, пусть двигает.

-- Ты не забудь барана известного под именем Геродот, - на всякий случай напомнил он. - Самое главное - не забудь барана.

-- Я ничего не забываю, - прищурился Урюбджур. - У меня память, знаешь какая?! Отличная память. У меня так: если решил что-нибудь сделать - никогда не забуду.

-- Это здорово, - похвалил Лисенко. - Очень хорошее качество. Ты понимаешь, Урюбджур, насколько это важное качество?

-- Понимаю. Качество всегда переходит в количество - есть такой закон у диалектики.