Суфийская мудрость

Вера и неверие, добро и зло – все идентичны.

***

В школе посланника Божьего все

Только дети Пути, застрявшие на изучении азбуки.

***

В школе посланника Божьего все

Только дети Пути, застрявшие на изучении азбуки.

***

Пусть похвала и порицание не составляют

                               для тебя разницы,

Нет различия между водой чистой и мутной.

***

В царстве бытия, кроме Истины – Бога, ничего нет.

***

Оба мира существуют благодаря Его бытию.

***

Нет в чистом море волны и пены.

***

Тело живое – из земли, а душа – из солнца.

***

Так как никто воочию не видел ушедшей души,

То все люди мира уходят с воплями и криками.

***

Остерегайся ума и чувственности своей.

***

В науке видения ум подобен невежде и глупцу.

***

Необходимое и возможное взаимосвязаны, шипы и роза произрастают от единой ветки; без необходимого бытия нет возможного, они таким образом связаны с необходимой сущностью… знай, нет существования без необходимого.

***

Хотя цифры бесчисленны, все они есть единица.

***

Друг мой, иногда на челе абсурда проявляется Истина.

***

Избегай понятий «плохое» и «хорошее», «хорошее» и «плохое».

АБУ САИД

Абу Саид Майхани (Михани) Фадлаллах б. Аби-л-Хайр Ахмад (987—1049) – один из создателей восточной (хорасанской) школы суфизма. Абу Саид родился в семье инженера в Майхане – небольшом городке провинции Хорасан, там же и умер. Его отец был связан с суфийскими кругами; он и приобщил Абу Саида к мистической практике. На одном из суфийских собраний Абу Саид был представлен поэту Абу-л-Касиму Бишру б. Йасину (ум. В 990 г.), который стал первым его наставником в суфизме и стихи которого Абу Саид постоянно цитировал впоследствии в своих проповедях и наставлениях.

Юношей он отправился в Мерв, где в течение пяти лет слушал курс шаориитского права у Абу Абдаллаха Мухаммада ал-Хисри, а затем столько же лет – у Абу Бакра Абдаллаха ал-Каффала. В 997 г. в Серахсе «божий человек» Лукман Сарахси привёл Абу Саида в суфийскую обитель (хакаках) к Абу-л-Фадлу Мухаммаду ас-Сарахси, который убедил его оставить богословские науки, стал его наставником и разрешил ему вернуться в Майхане с наказом отправлять зикр, повторяя лишь одно слово «Аллах». 15 лет Абу Саид провёл в Майхане, из которых почти семь – в полном затворничестве, предаваясь строгим аскетическим и мистическим упражнениям, избегая людей и живя впроголодь.

Вторую половину своей жизни Абу Саид провёл как признанный авторитет, наставник и учитель. Он читал проповеди и наставлялсвоих многочисленных учеников как в своём доме в Майхане, так и в уединённой келье в его окрестностях, и во время редких наездов на Нишапур – в обители квартала Аданикубаи. Широкое введение им музыки, танцев и песен эротического содержания в практику мистических радений вызвало в его адрес суровую критику и резкие обвинения в отступлении от норм Шариата и даже в неверии как со стороны богословов, так и некоторых «правоверных» суфиев. Согласно традиции, бытовавшей в среде суфиев, Абу Саиду была дарована свыше способность творить чудеса.

Абу Саид считается первым суфийским шейхом, который разработал для своих учеников, живших в обители, кодекс норм поведения и правил общежития из 10 пунктов. Правила общежития в обители он дополнил характеристикой 10 качкств, которые обязательны для наставника, и 10 черт характера, которые необходимы для ученика.

***

Сделай один шаг от себя, чтобы этим ты смог достичь Бога. Покинуть самого себя (своё «я»), есть реализация того, что не существует само по себе; и ничего не существует, кроме Бога.

***

Если спросят тебя, знаешь ли ты Бога, не говори, что знаешь, ибо это многобожие, и не говори, что не знаешь, ибо это неверие. Но отвечай, что Всевышний ознакомил нас со своею сущностью через своё достоинство.

***

«В чём состоит праведная жизнь?» – спросили у шейха Абу-Саида. «В том, – отвечал он, – что ты истребил в сердце своём страсти и вздорные прихоти, что отдаёшь всё, чем владеет рука твоя, и спокойно, неустрашимо сносишь всякое зло, тебе выпавшее».

***

Просил лекарства я от скрытого недуга.

Врач молвил: «Для всего замолкни, кроме друга».

«Что пища?» – я спросил. «Кровь сердца», – был ответ.

«Что бросить следует?» – «И тот и этот свет».

***

Бди ночь: в ночи для тайн любовники все в сборе

Вкруг дома, где их друг, носясь, как рой теней.

Все двери в те часы бывают на запоре,

Лишь друга дверь одна открыта для гостей.

***

Грехи мои числом – что капли дождевые,

И стыдно было мне за грешное житьё.

Вдруг голос прозвучал: «Брось помыслы пустые!

Ты дело делаешь своё, а Мы – своё».

КУШАЙРИ