Сухарева башня

– Нет, Сергей – это мой отчим, он меня удочерил, – Антонина ослепительно улыбнулась. – Слушай, чего ты от меня хочешь? Я всегда знала, что Аристарх – дурак. И то, что он думает, что я каким-то образом тут замешана, как раз это и доказывает.

– Он за вами ухаживал?

– Он спать со мной хотел, – с великолепным презрением ответила красавица, стряхивая пепел в серебро. – Слюни ронял, локти пожимал – чего только не было. Я ему честно сказала, что я замужем и ничего менять не собираюсь. Он растерялся, стал лопотать, что он не о браке, у него дочери, но жить он без меня не может. Я ему ответила – раньше без меня как-то жил и дальше проживешь. Он какое-то время делал вид, что не понимает, потом вроде отстал. Я решила, что теперь все, но оказалось, что я его недооценила. Надо было мне догадаться, что он начнет мстить, гаденыш…

У Опалина было такое ощущение, как будто среди серой, будничной, скудной действительности он с ходу попал в какой-то роман, оперу или драму. Разумеется, без героини, сидевшей напротив него, ничего бы не случилось – и она знала это.

– Ну да все равно, Женя скоро должен выйти, – добавила Антонина, сверкнув глазами. – Амнистия ему выходит. Так что плевать я хотела на Аристарха. Дочь его трамвай раздавил – это ему за то, что он мою жизнь раздавить пытался. Но если ты думаешь, что я хоть пальцем пошевелила, чтобы ему насолить, – ты такой же дурак, как и он.

И она ослепительно улыбнулась, причем на щеках ее заиграли изумительные ямочки.

– Вам лучше вспомнить, где вы были вечером 3 февраля, – пробурчал Опалин. – Тогда еще сильный туман был.

– Скучный ты, – вздохнула Антонина. – Откуда я помню? Туман какой-то… – Она задумалась. – А ведь что-то неприятное с этим днем связано, – добавила она внезапно. – Точно, был ужасный туман, и я проиграла. Сначала выиграла, а потом проиграла. Почти триста рублей. Ух, как я была зла!

– Вы в карты играли?

– Да нет, какие карты! Я в карты не играю. Просто встретилась в ресторане с Шабертом – это член коллегии защитников, он помогал с делом Жени… Не смотри на меня так – Шаберту 78 лет уже, – добавила она, сердясь или делая вид, что сердится.

– Я ничего не имею против встреч в ресторанах, – проворчал Опалин. – А как вы Шаберту проиграли?

– Ну, там был бильярдный зал, и за одним столом играл человек, который почти всегда выигрывает. Авилов его зовут. Мы смотрели, как он играет, ну, слово за слово, стали спорить… противник тоже сильный был, но я-то знаю Авилова. Ну, не то что знаю, Женя иногда с ним играл… В общем, я два раза поставила на Авилова и выиграла, потом поставила третий – а он взял и проиграл. Нарочно проиграл, – я, знаешь, там немножко шумела, что сейчас опять выиграю. Ну вот, а он проиграл, чтобы я не шумела и чтобы выигрыш достался не мне. Я ему, конечно, все высказала, что о нем думаю… А он повернулся к Шаберту и говорит, что зря тот позволяет мне столько пить. Я ему хотела пощечину дать, – добавила Антонина жалобным голосом, – Авилову, не старику, конечно, но он меня так за руку схватил – я думала, сломает. Вот, смотри, – она подняла рукав и показала Опалину следы синяков на запястье, – до сих пор остались…

Говоря, она с удовлетворением отметила, что ее собеседник завороженно смотрит на нее; однако Антонина зря полагала, что являлась тому причиной. Из ее речи Опалин уразумел только то, что судьба на его стороне и что случай все выяснить о странном игроке сам приплыл ему в руки. Но жизнь приучила его к осторожности. Сначала он для отвода глаз задал несколько вопросов о Шаберте и лишь после этого заговорил об Авилове.

– Вот терпеть я не могу Аристарха, – говорила Антонина, щуря глаза и разом становясь какой-то обыкновенной и даже малопривлекательной, – но если сравнить его с Авиловым… Евлахов – бабник, ни одной юбки пропустить не может, но он все-таки… человечнее, что ли. А Авилов – просто гад. Заводит романы, а потом выкидывает бедных девушек за дверь, словно так и надо. Никем и ничем не дорожит, только деньги его интересуют, а зашибает он – будь здоров. И неприятный он до ужаса. Как он меня схватил, приличный мужчина никогда бы себе такого не позволил…

Опалину стало скучно. Он догадался, что собеседница строила глазки игроку, но он не ответил ей взаимностью, и теперь она от души поливает его грязью. Толку от ее сведений не было ровным счетом никакого. Иван попробовал задавать вопросы, зайти с другой стороны – тщетно: хозяйка дома твердила только, какой Авилов бессердечный и какая он сволочь. Потом Опалин расслышал, как звонят в дверь, и через несколько минут явилась маникюрша. Она запыхалась и жаловалась на то, что трамвай сломался и помешал ей прибыть вовремя.

– Ну что же вы, милочка, я плачу вам не за то, чтобы вы опаздывали, – сказала Антонина ледяным тоном. – В следующий раз выезжайте пораньше…