Суккуб поневоле (СИ)

– Мы не нарушаем законов, детектив.

Ал, разумеется, знал, что некоторые девушки здесь берут деньги за дополнительные услуги, но это не отменяло того факта, что внешне все было в пределах правил. Если одна из них пожелает сознаться в проституции, то это будут ее личные проблемы, к клубу отношения не имеющие.

Детектив встал и протянул руку инкубу. Тот пожал в ответ, и уже у двери обернулся к Стивенсу. Еще один момент они не выяснили, хотя Ал готов был поклясться, что знает ответ.

– Детектив, а как погибла девушка? Я не увидел никаких следов на фотографии.

– Это хороший вопрос, мистер Катон, но до вскрытия я не берусь ничего утверждать. Возможно яд. Внешних повреждений нет, вы правы.

Мужчины вышли в холл, где их уже дожидался Сайлас и детектив Брукс.

Копы продолжили допрашивать свидетелей, точнее работников, потому что свидетели как таковые отсутствовали – никто ничего не видел, не слышал и не знал. И это была чистейшая правда.

Инкубы же отошли и присели за дальний от сцены столик.

– Что скажешь? – первым не выдержал Эфуссио.

– Убитая девушка очень похожа на Кейт.

– Думаешь предупреждение?

– Либо так, либо конкурирующий клан, как-то узнавший о нашем положении. А может вообще Оторн таким образом старается надавить. Ты тело видел? – Ал еще надеялся, что Сайлас сможет подтвердить или опровергнуть его догадки.

– Нет, приехал за десять минут до тебя, успели уже увести.

– Почему нас так поздно вызвали?

– Майлз говорит, что детектив Брукс так распорядился.

– Не нравится мне все это.

– Ты, главное, присмотри за Кейт. С остальным я разберусь.

Мужчины обменялись понимающими взглядами и заказали кофе у только что освободившегося от допроса бармена.

Глава 17

В библиотеке почему-то вечно были задернуты шторы. Джил объясняла это тем, что всем, и демонам, и чертям, нравится полумрак или даже темень. Кейт не нравилась. Это навевало тоску и безысходность, вызывало клаустрофобию, а ей хотелось солнца и тепла. Если бы было лето, она непременно бы отправилась на пляж. Если бы ее не заперли, разумеется. Да и сейчас она с удовольствием прогулялась, пусть даже за окном почти буря, главное, что не здесь, не среди давящих стен бездушного серого цвета.

Девушка оторвалась от изучения очередного учебника, растерла шею. Нет, та не болела и даже не затекла — просто привычка. Но стоило отвлечься, и вскипело праведное возмущение.

Ведь как вчера все было хорошо! Она сдержала данное себе же слово и попыталась “отпустить” ситуацию, поступить правильно. И это было здорово. Ал, конечно, не самый нежный любовник, но Кейт это почему-то не смущало. Даже более того, они подходили друг другу, по крайней мере, суккубе так казалось.

А еще мозгами девушка понимала, что мужчина не предложил ей ничего из ряда вон выходящего, но справиться с собой она вряд ли когда-нибудь сможет. Хотя с другой стороны, она ведь тоже не думала, что получит удовольствие просто от секса. И на магию, энергию, голод это не спишешь, ведь вчера она была вполне в здравом уме, но кончила от его языка и пальцев. Это была не кормежка.

Стоило себе в этом признаться и Кейт начал заливать жар, то ли от смущения, то ли от желания. Как раз в этот момент в коридоре послышались торопливые шаги, и дверь библиотеки распахнулась.

Ал вошел стремительно, оглядел комнату и удивленно вздернул бровь.

– Интересно, о чем это ты сейчас думала, что так покраснела?

— Неправда, – смущенно ответила Кейт, — я никогда не краснею, только разозлившись бледнею.

– Ну это хорошо, что ты не злишься, – хмыкнул мужчина, подсаживаясь к столу и начиная перебирать учебники, – напомни мне, чтобы я тебе компьютер новый купил. Ладно, так о чем я? Нам нужно серьезно поговорить.

— Да, согласна. Я тоже хотела тебе кое-что сказать. Понимаешь, по поводу сегодняшнего утра, — Ал попытался ее прервать, сказать, что сейчас это не важно, но Кейт не дала ему вставить ни слова. – Я хотела извиниться. Я была не права и очень груба. Понимаешь, это все не просто для меня, дай время, ладно?

У Ала мелькнула одна неприятная догадка, которую он тут же постарался отогнать. Но если об этом спросить суккубу, скорее всего, он окажется прав. Вот только мужчина не хотел спрашивать, не хотел знать, каким именно образом ее насиловали.

— Девочка моя, я на тебя совсем не обижаюсь, просто думай иногда, что говоришь. Ладно? -- инкуб совершенно не собирался сейчас ее допрашивать или ругать, но раз уж разговор немного ушел в сторону, хорошо бы и о почтительности напомнить. И не из-за повышения самооценки, а потому что он на самом деле боялся, что девушка ляпнет что-нибудь не то кому-нибудь не тому.

– А говоришь, не обижаешься, – тут же надула губки суккуба.

– Я и не обижаюсь, я прошу тебя в первую очередь думать головой, а не идти на поводу у эмоций. Если ты со мной сдержаться не можешь, то как будешь себя вести с теми, у кого нет на тебя никакого влияния? У нас сейчас слишком много сложностей, чтобы так рисковать.