Суккубус

– Смерть невозможно упустить, Билли. Но вот жизнь… Жизнь упустить можно.

И Брендс снова бежал. Бежал после стольких лет затишья и оседлой жизни.

* * *

Рем.

«Каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственной похотью. Похоть же, зачавши, рождает грех, а содеянный грех рождает смерть». – Послание Якова, гл. 1.

– Мистер Брендс! – Рем бежал за стариком. – Билли Брендс!

– Я могу вам помочь, молодой человек?

– Мне сказали, вы искали меня. – Рем остановился, переводя дух.

– Я искал не вас, а того, кто может дать совет и, может быть, помочь.

– И насколько глубока ваша печаль?

– Боюсь, вы слишком молоды для своего сана, – Брендс улыбнулся.

– Я просто быстро учусь, мистер Брендс.

– И что же вы изучаете?

– Все.

– Все?! Не слишком-то по-христиански, юный святой отец.

– Апостол говорит: «Да исследует человек самого себя и затем лишь вкусит от того хлеба».

– Иногда даже апостолы говорят истину.

– И люди.

– Но реже.

Они выбрали тихий бар. Заказали выпить.

– Верите ли вы в Ад, юный святой отец?

– Если есть Рай, значит, есть и Ад.

– Я не спрашиваю о догмах. Я спрашиваю лично вас.

– Я должен верить, мистер Брендс.

– Но не верите…

– Вильгельм сказал: «Я видел одну женщину, которая была убеждена, что черт познает ее изнутри, и сказал, что подобное чувство невероятно». Понимаете, мистер Брендс? Верить можно лишь тому, что видел, в чем убедился на своем опыте.

– Раньше за это жгли на костре, молодой человек.

– И пытали раскаленным железом, – Рем выловил из своего стакана оливку. – Я изучал экзорцизм, изучал изгнание бесов, перечитал откровения всех святых и апостолов… И знаете, что я понял? Тайны лгут. Они нужны лишь для того, чтобы оправдать бессилие и беспомощность.

– Так вы ищете тайны, молодой человек?

– Я разгадал их все.

– Тайны прошлого.

– Без прошлого нет будущего, мистер Брендс.

– Но живем-то мы в настоящем. И тайны… Они вокруг нас. Внутри нас. Тени. Мысли. Нужно лишь уметь искать.

Они переглянулись и заказали еще выпить.

* * *

Дальняя комната в доме Пита Самерсхеда…

И разверзлась Геенна огненная. И увидел Рем, как демоны в облике младенцев насилуют плачущих матерей. И услышал он крики праведников, горящих на кострах. И застлал пепел от их тел небо. И пролилась кровь Христова. И впились грешники зубами в его плоть. И не могли насытиться. И побежал Рем. Побежал прочь от этого безумия. И видел он Соломона, совершающего жертвоприношения перед богами, которым поклонялась его жена. И видел он утопленных в реке ведьм, сохранивших в себе веру в Господа и потому прощенных. И слышал он великие предсказания. И слышал голоса инквизиторов, цитирующих «Multorum querela». И видел, как умирают целые стада. И бежал по их разлагающейся плоти. И чувствовал, как смрад проникает в его тело. И зарождаются болезни. И вымирают целые города. И Ад приходит на землю. Настоящий Ад. И сорваны печати. И стучат копыта всадников, спешащих за его душой. И закричал Рем. Упал на колени и начал молиться. И расступились чары. И увидел он райские кущи. Бескрайние сады и женщин, зовущих его. И солнце согрело его дрожащую плоть. И душа расцвела в чудесных объятьях. И отдался он этим ласкам. И растаял в сладостных поцелуях. И не пожелал возвращаться…

– Очнись, святоша.

Женщина, слуга дьявола в доме Пита Самерсхеда. Она стояла над ним, а он – служитель бога, валялся у нее в ногах.

– Что это было? – прошептал Рем, пытаясь подняться.

– Ты кончил.

Рем смотрел на картины. Его лицо. Он был уверен, что оно где-то там. Скрыто грудой мазков и красок. И он проклят, отныне и присно, и во веки веков… Черт бы его побрал!

Он собрал свои вещи и покинул комнату.

– Выпей, – Брендс протянул ему стакан. Скотч протрезвил рассудок. Помог собраться.

– У меня нет слов, – прошептал Рем. Никогда прежде он не чувствовал в себе столько веры. Никогда прежде он не был так счастлив. – Я хочу испытать это снова, мистер Брендс. Вы говорили, что есть дом.

– Боюсь, тебе еще рано приходить туда.

– Я подготовлюсь.

– Не торопись.

– Ради этого я готов ждать всю свою жизнь, мистер Брендс…

* * *

Себила. Она вошла в жизнь Джейкоба, когда ему исполнилось двадцать пять. Молодая, сочная, страстная и безумно красивая. Они отдавались друг другу везде, где была возможность: в лифте, на лестнице, в офисе… Минутные вспышки страсти и новое томительное ожидание. Месяц, второй, третий… Это не было любовью, нет. Всего лишь страсть, которая намного сильнее любви.

– У нас будет ребенок, Джейкоб, – она сказала это до того, как он снова сорвал с нее одежду и овладел ее телом. Холодный душ, и страсть шипит, шипит…

– Кто ты? – он отступил назад. Трезвые мысли. Здравый рассудок.

– Кто я? – Нет, она не боялась его. – Думаю, ты не захочешь этого знать. – Детство. Странные истории… Дом. Картины… Джейкоб вырос вдали от этого. – Я выбрала тебя еще до твоего рождения, мой мальчик. – Себила. Почему его бабка в бреду всегда шептала это имя? Почему он не думал об этом прежде? – Ты всего лишь игрушка, Джейкоб.