Сулла бы одобрил

Саруман грузно повернулся в нашу сторону, злой и довольный разом, Фальстаф напомнил, что он теперь не начальник отдела в НИИ, а хозяин собственной фирмы, что занимается наукой без всяких командных окриков сверху.

– Никакие инвестиции в науку и хайтек, – сказал он тяжелым голосом, – не помогут, если в обществе будут ориентироваться на изобретение новых айфонов, а медицина на пластическую хирургию!

– Но у нас другие цели, – запротестовал Фальстаф, – мы же не станем применять наноботы для модификации гениталий?

Саруман сказал зло:

– А давление простого народа?.. Вот уж гореть в аду той сволочи, что придумала демократию… давление этих тупарей и принуждает науку и хайтек заниматься удовлетворением их примитивных нужд!

Я вздохнул с сочувствием, это подниматься тяжело и трудно, а катиться вниз по склону с названием «демократия» очень даже легко и приятно.

– Работайте, братья, – сказал я. – И свобода вас встретит радостно у входа. Я и пошел смотреть насчет инвестирования.

Если даже сдержанный и сверхкорректный Саруман говорит так зло о конкурентах, то явно там выходят за пределы научной морали и этики.

Я сунулся в сеть, быстро просмотрел медкарточки клиентов клиники пластической хирургии. Ого, оказывается на этапе так называемой тестовой проверки эту процедуру испробовали на себе с десяток так называемых звезд отечественного шоу-бизнеса, актеров и спортсменов высшей лиги!

Я замычал от злости, мода на омоложение издавна косила ряды этих шоушников, что постоянно на публике: то стволовые клетки, то переливание крови, то плазмаферез, то еще что-то невероятное, что враз омолодит так, что коллеги удавятся от зависти.

А сейчас вот эта интимная операция, хотя в нашем мире уже интимности не осталось.

На экранах появился во всех ракурсах трехэтажный особняк в центре столицы. Выстроен недавно на месте старых домов, по дизайну понимаю, безумно дорогая штука, хоть и смотрится довольно нелепо.

И не только по дизайну, в таком месте так просто не построишь, деньги не все решают, нужны подписи и негласная поддержка то ли мэра, то ли высших чинов правительства.

– Алиса, – сказал я, – авто к подъезду!

Милый женский голосок уточнил деловито:

– К какому времени?

– Сейчас, – ответил я бодро.

Когда быстро спустился на лифте и вышел из дома, у подъезда на солнце блещет последняя модель теслы, я устоял перед искушением взять суперхайтековский хечбек, на него слишком оглядывались бы на улице, а мне повышенное внимание ни к чему, не шоумен, слава богу, и не блогер.

Авто распознал меня еще на площадке подъезда, правая дверца поднялась, как перед взлетом крыло огромной металлической птицы, прекрасное творение инженерного дизайна.

Я опустился на сиденье, мысленно ввел координаты клиники. Автомобиль сорвался с места, мир по обе стороны дороги сдвинулся и стремительно помчался навстречу, исчезая где-то за спиной или просто рассыпаясь на пиксели.

Автопилот прекрасно ориентируется в плотном движении, почти нигде не сбавляет скорость, как требовалось от первых моделей, я поглядывал на проносящиеся мимо машины, легковые и грузовые, почти все электрические, изменения идут все быстрее и быстрее.

Нас бы растоптали в процессе эволюции, если бы самыми свирепыми и безжалостными не оказались мы сами. Но так же, как уничтожили неандерталов, так и нас сотрет с земли стремительно эволюционирующий ИИ. Пусть даже пытаемся сделать его белым и пушистым, но все равно не получится именно потому, что мы сами не белые и пушистые.

Но уже спохватились, начали брать под контроль разработку ИИ, ужесточили правила, а я должен сделать то же самое с переносом сознания в цифру. То есть никого-никого сюда больше.

Автомобиль начал сбрасывать скорость, я очнулся от дум, впереди вырастает то самое здание, массивное и внушающее. Даже когда наноботы станут дешевле и будут доступны массам, эта клиника наверняка останется для богатых и знаменитых.

У подъезда я вышел, авто быстро определил, где тут стоянка, и быстро помчался туда, спеша занять место поближе к выходу, а я одернул пиджак, костюм полностью слизан с последний модели дома моды, выгляжу солидно, а мой реальный возраст позволяет держаться спокойно и с достоинством в любых ситуациях.

На входе рослые крепкие парни в строгих деловых костюмах, издали чувствую накачанные мышцы и пистолеты в наплечных кобурах, роскошный зал ресепшена, созвездие люстр под высоким сводом, здесь энергию не экономят, не какие-то сраные ученые.

Глава 12

Девушка на ресепшене, едва завидя меня на входе, шепнула что-то в микрофон, из двери за ее спиной вышел и направился ко мне статный и благородного вида джентльмен.

Такими я всегда представлял герцогов и графов уходящего века английского рыцарства, одет дорого и одновременно скромно, рослый, с идеальной прямой спиной, внимательный, слегка поклонился и осведомился самым дружелюбным тоном:

– Чем можем служить?

Я ответил так же скромно:

– Наслышан о работах вашей клиники. Хотелось бы узнать, как это выглядит, сколько длится, какой период реабилитации…

– И цена? – подсказал он.

Я сделал отметающий жест.