Султан её сердца

— Черт! — стукнул мужчина кулаком по столу. — Тебе-то чего надо от меня? — он взял конверт, с обратной стороны которого был записан незнакомый ему номер телефона. Затем нащупал сотовый в кармане пиджака, судорожно набрал цифры и приготовился услышать ответ на свой вопрос.

— Але, — ответил ему на другом конце провода приятный мужской голос.

— Это Самохин. Что все это значит? — прокричал он в трубку.

— Ну, зачем же так злиться? — спокойно продолжал тот же голос. — Злость вам не к лицу, Игорь Александрович.

— Что вы хотите? Вы думаете, моя жена поведется на эти фотографии?

— Со своей женой разбирайтесь сами. Вот Борису Семеновичу, вашему тестю, думаю, они не очень понравятся.

— Эти фото? Я вас умоляю, — язвил Самохин. — Что там такого? Ничего. Вы ничего не докажите.

— Зря вы так, Игорь Александрович. Это не единственные фотографии. У меня есть еще интереснее. И поверьте, зам мэру они будут прекрасной рекламой перед выборами.

— Что вы имеете в виду?

— Я знаю все о вас и вашей сотруднице Снегиревой Ангелине Павловне. Надеюсь, вы знаете такую?

— Что вам надо?

— Поговорить.

— Говорите.

— Не по телефону, конечно. Как насчет совместного завтрака.

— Утром я не могу. Мне нужно быть в офисе.

— Боюсь, это в ваших же интересах. Потом может быть поздно. Что, если больше и в офис ходить не придется?

— Я понял. Где и во сколько?

— Вот это другой разговор. Ресторан «Утёс» знаете, где находится?

— Допустим.

— Завтра в девять утра я буду ждать вас там. И, — голос на другом конце провода затих, — я не люблю, когда опаздывают.

— Але! Але! — кричал в трубку Самохин. Но было бесполезно. В трубке лишь слышались короткие гудки.

— Вот черт! — швырнул Игорь телефон в сторону.

Затем сел в кресло, обнял голову руками и, просидев так какое-то время, протянул руку к бутылке виски, налил полный бокал и залпом выпил.

* * *

Будильник разрывался. Но Ангелина не могла и голову оторвать от подушки. Бессонная ночь давала о себе знать. Не было ни сил, ни желания. Майя, навеселе явившаяся глубоко за полночь из ночного клуба, храпела всю ночь так, что окна в комнате дрожали. Ангелина пыталась разбудить соседку, накрывала свою голову подушкой — все было тщетно. Всю ночь ей пришлось выслушивать пьяные трели подруги. Лина с трудом протянула руку к журнальному столику — да здравствует тишина. Пару раз потянувшись, девушка поднялась, опустила ноги на пол, нащупала тапочки и, накинув на плечи халат, на автомате побрела в ванную комнату.

— Да, Ангелина Павловна, — сказала она, посмотрев на свое отражение в зеркало мойдодыра. — Красавица. Нечего сказать.

Лина умылась холодной водой — глаза вроде бы открылись. Потянулась за зубной щеткой. В это время зазвонил домашний. Пришлось оставить водные процедуры и вернуться в комнату.

— Але, — ответила девушка.

— Ангелина, дочка, — услышала она радостный голос мачехи.

— Слушаю, Ольга Николаевна.

— Я тебя не разбудила?

— Нет, что вы, — Лина легла на кровать поверх одеяла и зевнула.

— Я сейчас в больнице…

— Правда? — девушка вскочила и заходила по комнате из угла в угол. — Как там папа?

— Все хорошо, — не говорила, а пела мачеха. — Он пришел в себя. И прекрасно себя чувствует.

— Вы видели его? Вы говорили с ним? — пело и сердце Ангелины.

— Да, меня ненадолго пустили в реанимацию. Глеб Сергеевич сказал, что все показания в норме. И если все будет хорошо, скоро переведут в палату.

— Боже мой, Ольга Николаевна. Я так рада это слышать. Что он говорит? Спрашивал обо мне?

— Да, передавал тебе привет.

— Да что я, в самом деле? — Ангелина стукнула себя по лбу. — Я сейчас приеду, — она положила трубку и засуетилась.

— Что вы раскричались? — подала признаки жизни Майя. — Голова трещит, — девушка приподнялась с дивана и посмотрела на светящуюся от счастья Лину.

— Папа пришел в себя, — поспешила та поделиться хорошей новостью. — Я еду в больницу, — Ангелина открыла шкаф и, покопавшись немного, сняла с вешалки серое узкое платье.

— Как? Тебе разве не надо в офис? — простонала Майя, держась за голову.

— Поеду позже. Сначала к папе. Мне нужно его увидеть, понимаешь?

— Я-то понимаю, — покачала Майя головой. — Но вот твой змей Горыныч Казарновский. Поймет ли он?

— Поймет, куда он денется. Тем более, вчера наконец-то доделала контракт для испанцев, которого он так ждал. Да и с турками уже назначена встреча.

— Но как знаешь, — Майя снова плюхнулась на подушку.

— А тебе не надо на работу?

— Ты что? Я до конца недели на больничном. Судя по тому, как раскалывается голова, мой мнимый больничный рискует стать настоящим.

— Аспирин в коробке в верхнем шкафу на кухне. Выпей и все пройдет, — подмигнула Ангелина подруге пред самой дверью и тихонько прикрыла ее.

Девушка села на пуфик в коридоре и пыталась надеть туфли в тот самый момент, когда кухонная дверь открылась, и появился султан в черном спортивном костюме. Он потер глаза, потянулся:

— Ты уходишь? В столь ранний час?

— Да. Хотела забежать к папе в больницу перед работой.

— Как твой отец? Ему лучше?

— Пришел в себя, — не могла девушка скрыть радости.

— Слава Аллаху! — поднял Мурад обе руки вверх. — Это прекрасная весть.