Сумасшедшее лето красной шапочки

— Тебе совсем не интересно, что я делаю в женском туалете? — от его голоса вздрагиваю и оборачиваюсь. Нет, не глюк. Вот теперь мне очень интересно, что он тут делает!

— Что ты хочешь? — дрожащим голосом задаю вопрос.

— Ты меня боишься?

— Слишком внезапное появление, — выдыхаю и стараюсь унять бушующее сердце. От испуга ли?

— Паш, — от своего имени в его исполнении я уже отвыкла, поэтому против свой воли посмотрела ему в глаза. Женя выглядел очень странно. Еще более растерянный, чем утром. — Мне нужно с тобой поговорить.

— Говори, — пожимаю плечами.

— Между тобой и этим Ильей что-то было? — тон серьезен, как на допросе. Но от смысла вопроса я просто взрываюсь истерическим хохотом.

— Что? — выдавливаю из себя свозь смех. — С чего ты взял?

— Я видел вас.

— Не мудрено, он — парень моей подруги. Мы часто пересекаемся, — подавливая смех произношу я.

— Я видел вас без нее. Когда ты уезжала на презентацию к маме. — он впервые виновато отводит глаза.

— Мы встречались, что договориться о дне рождении Стаси… — уже не до смеха мне. Выходит, он все-таки приезжал.

— Вы обнимались, — зло цедит Женя.

— Он поблагодарил меня за помощь и обнял на радостях… Погоди… — я замолкаю. В моей голове начинаю двигаться шестеренки, выстраивая логическую цепочку из открывшихся фактов. — Ты подумал, что я изменила тебе?

— Да, — не старается слукавить он. Ошарашено смотрю на него. Он удивлен не меньше. Женя делает шаг навстречу. — Паш, я увидел вас. Меня будто водой холодной окатило. Надумал себе, черт знает что. Еще света подначила меня…

— Замолчи, — цежу я. Чувствую, как ку глазам начинают подкатывать предательские слезы. Не плакать. Нельзя плакать. — Я видела вас. Вернее слышала.

— Я знаю, — виновато произносит Женя. — Я видел, как ты убегала…

Что? То есть, он знал, что я все видела? И даже не попытался догнать? Не попытался даже узнать, кто этот парень!

— Паш, прости меня. Ты нужна мне, — он делает еще шаг навстречу, но я отшатываюсь от него.

— Ты думаешь, что тот факт, что ты ошибся, аннулирует твою измену? — по щеке катится предательская капля. Дверь в туалет начинает дергаться, затем стук. Но я не отрываю взгляда от Жени. — Ты серьезно так думаешь, — заключаю я.

— Паш.. — Женя протягивает ко мне руки, но я осекаю его.

— Стой. Мы с тобой из разных миров. Сразу было понятно, что у нас ничего не получится. Поиграли и хватит, — добиваю я его его же словами. Женю будто резануло, он отшатнулся. — Знаешь, что мне больнее всего? — он смотрит на меня, как избитый пес, — что ты смог усомниться в моей верности. Я понимаю, у нас было мало времени, чтоб доказать друг другу что-то, но ты же видел, как я смотрела на тебя. Все видели! — голос срывается на крик. — Почему ты не поговорил? Лучше бы ты кричал! Лучше бы обвинил и бросил! — стук в в дверь становится настойчивее.

— Паш, послушай… — он отмирает.

— Не могу. И не хочу, — смахиваю слезы с щек, открываю дверь и вылетаю, как пробка. В голове стоит какой-то непонятный шум, перед глазами все мелькает, как в замедленной съемке. Я бегу, пока не врезаюсь кому-то в грудь. Поднимаю глаза. Данияр. Он смотрит на меня с минуту, изучая меня взглядом. Затем произносит:

— Уедем отссюда?

Киваю. Хватаюсь за его предложение, как за спасательный круг. Он берет меня за руку, тащит к двери, расталкивая народ. Слезы заканчиваются, как только мы выходим на улицу. Осенняя прохлада отрезвляет сознание, заполняет грудь свежестью. Мы идем к его машине молча. Дан открывает машину, залезаю на сиденье, он садится за руль и трогается. Отъезжаю из клуба, не знаю зачем бросаю взгляд в зеркало заднего вида. У выхода стоит Женя. Как статуя. Покрываюсь мелкой дрожью, нахожу в себе силы и отвожу взгляд.

Глава 16. Данияр

Ночь субботы, стала переломным моментом в моей новой жизни. Слишком много новых деталей открылось, чтоб так просто закрыть на них глаза. Боль раздирала такая, что хоть на стенку лезь. Боль не от измены, от его сомнения в моей верности. От того, что он так легко отказался от меня. Он видел, что я приходила к нему. И не остановил. Не пришёл. Не позвонил.

Провелся на поводу своей ревности, обратив меня в предателя. Послушал эту Свету, наделал глупостей. Разбил сердце.

Напрасно я думала, что если узнаю причины его поступка — станет все ясно. Но понятнее не стало. Больно — да. Неприятно, мерзко, досадно. Но не понятнее.

Выходит, приехал он сюда, чтоб отомстить мне за измену? Измену, которой не было и не могло быть, потому что слишком сильно люблю Женю.

Воскресенье я провела в постели, не занимаясь ничем, кроме как анализом своей жизни. Вернее, руинов моей жизни. Выключила телефон, чтоб не давать лишний повод Стасе помешать моему самоедству.

Родители, на удивление, оказались оба дома, и каждый посчитал своим долгом зайти и поинтересоваться, что у меня случилось.

Слава Богу, что после обеда им позвонил из старый друг и выманил их из дома.

Остаться наедине с собой — роскошь, которая нужна мне сейчас. Я пылко пыталась разобраться в своих чувствах, но видимо, ещё находилась в шоке от вчерашней ночи, чтоб рассуждать трезво.