Сумасшедшее лето красной шапочки

— Мне нравится эта роль. — он внимательно смотрит на меня и я чувствую, как напряжение в воздухе начинает расти. Нависает угроза поцелуя. А я не понимаю, хочу я этого или нет…

— Ладно, до завтра. — отмирает Дан. Ну, вот. Он сам решеил судьбу окончания этого вечера. Снял с меня ответственность, за что ему огромное спасибо.

— Пока, — прощаюсь я и выхожу из машины. Чувствую что… Черт, да я же расстроена, что он не поцеловал меня!

— Паш, — он окликает меня. Оборачиваюсь и вижу, как он уверенно направляется ко мне.

— Не прощу себе, если не сделаю это. — после этих слов он впивается в мои губы. Удивлённо хлопаю глазками, пока язык Дана умело орудует в моем рту.

Вот тебе и логическое завершение прогулки.

***

Домой я заскочила, как испуганный кролик, сметая все на своём пути, а конкретно: маму, вешалку и книги, лежащие на столе.

Юркнув в комнату, прислонилась к двери и сползла по ней. События вечера выбили меня из колеи. Я не планировала этого. Думала, но не планировала.

Черт, я так нелепо сбежала от Дана… Что он обо мне подумает?

А что подумаю я?

Итак, что мы имеем: я целовалась с Данияром.

И что с того?

Я прислушалась к зову сердца — неа, глухо.

Минуту назад меня целовал офигетельный парень, который склеил меня по кусочкам за этот день, подарил мне вновь ощущение, что я живу, а я не почувствовал ничего, кроме того, что он меня целовал.

Не дрогнуло сердце, не подкосились ноги, не затрепетало все внутри. Кровь не ускорила свой бег и даже мурашек не было. Я, конечно, не специалист во всех этих делах сердечный, но по-моему, это все означает, что он мне не нравится.

Вернее, нравится, но как друг.

И что теперь делать? Вряд ли он согласится дальше терпеть мое нудное общество, если я продинамлю его. Значит придётся лишать себя единственного человека, угодившего моей душе. При мысли о том, что не будет повторения сегодняшнего дня, у меня тоскливо сжалось сердце. Что это, если не эгоизм?

Неужели я буду использовать парня в своих интересах?

А может, все появится позже… Просто пока мало времени прошло после разрыва с Женей… Да и, в конце концов, не со всеми же должно быть так, как с Самойловым — в омут и с головой. Бывают же и другие отношения. Более размеренные, обдуманные.

А чувства к Жене — может, они и вовсе прошли? А осталась лишь обида и боль. И задетое чувство гордости. Вообще-то, мой мозг может рисовать те еще картины, даже присваивать чувства, которых нет. Особенно после того, что я увидела и услышала, а затем узнала причину всез бедствий… Да, тут легко можно сойти с ума.

Есть один способ проверить… Только, как потом я объясню Жене этот поцелуй?

В понедельник я очень старалась избегать встречи с Даном. Не была готова встречаться с ним, после нашего… прощания. Вот он спросит меня " что между нами?", и что мне ответить?

" Не знаю, но чтоб понять, это, мне нужно поцеловаться с другим? Сравнить, так сказать, ощущения". Правдиво, но думаю, он не оценит. Поэтому пока придётся попрятаться.

После последней пары я готова была праздновать, что хоть что-то задуманное мной, осуществилось. Учеба закончилась, осталось только прошмыгнуть к выходу, а там легче.

Ребята покидали аудиторию, прощаясь, а я осталась ещё на пять минут, чтоб дозаполнить журнал.

Звук закрывающейся двери заставил отвлечься меня и поднять глаза.

У выхода стоял Женя. Полный решимости. Разговора не избежать.

— Нам нужно поговорить, — решительно заявляет он.

Я киваю.

— Хочу, чтоб ты выслушала меня. — он подходит к моей парте, склоняясь надо мной.

— Поцелуй меня, — говорю, смотря прямо в изумительного цвета глаза.

— Чего? — удивляется он.

— ПОЦЕЛУЙ.МЕНЯ. - произношу по слогам каждое слово.

Женя опешил, с минуту он просто внимательно всматривался в мои глаза, затем нагнулся и накрыл мои губы своими.

Ну вот! Другое дело. Сердце учащенно бьется, пульс зашкаливает. Даже сгоревшие бабочки, воскресли, словно феникс и бьются о стенки моей брюшной полости. Глаза закрылись сами собой. Его язык уверенно раз за разом проникает в мой ротик, выбивая из легких весь воздух.

Такими должны быть поцелуи. Безбашенными, полными эмоциями и сопровождаемые выбросом эндорфина. Мои догадки подтвердились. К Дану я ничего не чувствую. Даже четверти того, что чувствую к Жене.

Отстраняюсь от Самойлова, он непонимающе глядит на меня.

— Спасибо, — бросаю я небрежно, затем хватаю журнал, сумку и лечу к выходу.

— Паша, я…

— Увидимся, — прерываю я его и выскакиваю из кабинета.

По пути в деканат я все думала о том, что какая все-таки вселенская несправедливость: влюбиться в безумца, который по крупицам разрушает мою нормальную жизнь и не воспылать чувствовать к человеку, который так упоенно смотрит на меня.

И какая же ирония судьбы, что именно с ним я чувствую себя полноценным человеком.

Дан нужен мне. Нужен, как друг. Как бы мне хотелось вернуть вчерашний день и не допустить этот поцелуй, который рисовал точку в нашем общении. Но для Дана же казалось, что это шаг вперед. Но только это шаг в пропасть.