Сумасшедшие двадцатые (СИ)

— И что делать с этой бедой? - спокойно шепчет Лола. — Твой дядя уже давно смирился и осознал, что любовь сломала тебя. Он и вправду думал, что это пройдет, но пусть и вправду Кол окажется твоей судьбой.

— Он моя судьба, - уверенно и не единой капли сомнения в сказанных словах. — Идем, я покажу тебе квартиру и выпьем кофе.

— Я не откажусь от кофе, на улице такой шторм, я замерзла, - говорил Лола следуя за подругой, осматривая интерьер квартиты.

Но, идеальный шторм еще только начинается и сейчас, только, поднимается ветер разносящий песок. Приближающийся шторм предупреждает только о том, что ничто не уцелеет. Этот шторм уничтожат все на своем пути.

========== Глава 20. Не до конца. ==========

Чикаго. Две недели назад. Офис компании Майклсонов.

Здесь ее томило чувство одиночества, тяжкий, навязчивый страх перед тем, что будет дальше, а там... Неизвестность. Там все-таки он, в той бетонной коробке, называемой офисом. Она вспоминала о нем с такой любовью и нежностью, раз так Кетрин верила ему и считала, что ей будет с ним хорошо, значит... Значит, он выслушает ее и поможет. Только он.

— Надо идти... - пробормотала Пирс и смахнула со щеки слезы и обняла себя сама.

Ее опять томила неизвестность, и мучило неясное, туманное и страшное. Что ее ждет?

Прохожие обращают внимание на стоящую женщину, ведь несмотря на холодный сентябрьский день, на Мисс Пирс только платье цвета шампань, расшитое бисером, и длинная нить жемчуга, украшающая тонкую шею брюнетки.

Прохожие, то и дело, оборачиваются смотря на стоящую женщину :

Сумасшедшая? Что-то случилось? Ей плохо? Ей нужна помощь?

Подобные мысли посещали прохожих, но все спешат и у них нет времени. Нет времени - еще одна горькая правда.

Серые тучи сгущаются и Пирс думает, что впереди глубокая осень, а затем и зима, которая в ее сердце продлится вечно.

И вот теперь у нее никого нет, и ничего нет... Нет того, кому она подарила свою свободу. Нет дочери. И не нужны никакие вечеринки и подруги, и все то сумасшествие... Нужно только его прощение и дочь, но их рядом нет и никогда больше не будет... Элайджа никогда не простит ее. Аврора никогда не вернет ей дочь. Никогда. Какое это страшное слово. Самое жестокое из всех слов...

В офисе стояла пугающая тишина, и был слышен только стук каблуков. Перепуганная видом Пирс секретарша попыталась ее остановить. Но, разве можно оставить уже начавшийся шторм?

Она уронила голову на руки и разревелась в голос. Но, никто не придет, никто не утешит, никто не поможет...

Пирс поплелась вперед, не видя ничего вокруг. Ее попытались охранники, она остановилась, осматриваясь.

— Вам сюда нельзя. Покиньте офис, - заговорил охранник. — А иначе нам придется применить силу.

— Да, - та утвердительно кивнула, но двинулась вперед, прямо к двери кабинета из которого слышался голос Элайджи. — Я не уйду, пока не увижу Мистера Майклсона.

Слыша его голос Кетрин немного приободрилась. Кажется, ее ничто не остановит, кроме охранников, скручивающих ее руки.

— Пойдем! - предложил один из мужчин.

Бесполезно убеждать ее в чем-либо. Пирс не сломится и не сдасться. Освободившись от хватки охранников,она замерла на месте прежде, чем открыть дверь и оказаться в зале полным людей. Люди почти не обращали на нее внимания пока Кетрин шла вперед, прямо к столу за котором сидел Элайджа.

— Я останусь с тобой навечно, если ты поможешь мне забрать у Авроры мою дочь! - стала умолять его она, стуча кулаками по столешнице.

— Ну, разве так можно?! закричал один из возмущенных мужчин. — Куда же пропустили женщину?

— Видимо она крепко держит его в своих оковах, если Мистер Майклсон не может ей и слова сказать, - ухмыляется Джордж.

— Извините, - громко произносит Майклсон и все встают со своих мест.

Тристан изумленно вытаращил глаза на Кетрин, когда услышал о Наде и покидая кабинет, прекрасно понимал, что это конец. Конец, потому что Кетрин Пирс расскажет правду.

— Помоги мне забрать Надю у Авроры и я останусь с тобой, - заявила Пирс. — Или я сама, одна, сделаю это, но жить без нее не буду!

— Я боюсь вечности, Катерина. Вечность пугает меня. Так ты оправдываешь свою ложь? Коварство?То, что должна была лишить меня жизнь? - ошеломленный Элайджа смотрит на нее, а Пирс собиралась возразить.

— Мы, матери, как-нибудь сумеем успокоить свою совесть, - возражает Кетрин. — Любовь к детям настолько огромна, что заглушит все, что угодно. Так я заглушала все, то, что я делала.

— Даже предательство того, кто желал провести с тобой вечность? - Элайджа настолько близко к ней, что она вздрагивает. — Отвечай!