Сумасшедший дом (ЛП)

— Потому что я доктор, а вы — уникальный случай. Снаружи вы кажетесь робкой и застенчивой, слабой и неспособной защитить себя. Однако, эти полицейские отчёты говорят о том, что действительно томится внутри вас. То насилие, которое было совершено против этих парней…— цокнул он — …и, думаю, вы не помните ни одного из них. Или, по крайней мере, так вы утверждаете.

— Нет. Я никого не убивала. Я даже не знаю, кто эти люди. — возразила я, окончательно запутавшись в своем возрасте, местонахождении, во всём.

Встав, он обогнул угол стола, чтобы сесть в чёрное кожаное кресло, которое находилось в тени. Почему эта комната такая чертовки тёмная?

— Как давно вы здесь, мисс Саттон?

— Месяц.

— Вы здесь уже год…

— Я пробыла здесь месяц! — я встала с кресла, мои руки сжались в кулаки. Он даже не шелохнулся на мой очевидный гнев. Он просто ждал, когда я успокоюсь, прежде чем жестом пригласить меня вернуться на место.

Схватив папку со стола, он открыл её, взял один листок бумаги и внимательно просмотрел его. Через несколько секунд он положил его обратно в папку и вернул своё внимание на меня.

— Вы были здесь целый год. Ваш брат навещал вас раз в неделю c тех пор, как вы прибыли сюда, и вы уже встречались с прошлым психиатром, доктором Кепплер, пятьдесят восемь раз. Вы помните что-нибудь из этого?

— Нет… да. Я помню Даина. Но он приходил ежедневно, а не раз в неделю. Он приходил сюда каждый день с тех пор, как я очнулась в этом месте, иногда даже два раза в день.

Доктор Хатчинс покачал головой.

— Я сожалею, мисс Саттон. По какой-то причине ваша долговременная память не обрабатывала информацию так, как должна была. Только в прошлом месяце появились признаки улучшения. Поэтому вы помните прошлый месяц, имена и лица сотрудников этой лечебницы. Вы помните доктора Кепплер?

Я попыталась вспомнить, отчаянно пытаясь представить себе черты человека, с которым встречалась пятьдесят восемь раз.

— У него были светлые волосы?

Доктор Хатчинс рассмеялся.

— То, что от них осталось — да. Он облысел сверху, но те, что остались, были светлыми. Помните ещё что-нибудь о нём?

В голове возникли какие-то образы, и я сморщила нос при воспоминании о непонятном и неприятном запахе.

— Когда он говорил, от него странно пахло. Я помню, что отодвигалась от него, но я не помню, что это был за запах или почему он мне не нравился.

Он снова засмеялся, кивая головой в знак согласия.

— Да, от него неприятно пахло. Он был алкоголиком, поэтому больше не является психиатром Стейтем. — Его кресло скрипнуло, когда он откинулся назад и стал барабанить пальцем по подбородку. Под его непоколебимым взглядом мне стало неуютно, и я взглянула на настенные часы, которые тикали каждую секунду.

— Я собираюсь пересмотреть ваши предписания лекарств сегодня днём, вы также будете видеть меня то тут, то там по всему отделению, так как я буду наблюдать за пациентами. Пожалуйста, постарайся не беспокоится из-за моего присутствия и не позволяйте этому повлиять на ваше обычное поведение. Ваши лекарства, вероятно, изменятся, потому что я не разделяю мнения, что накачивать вас наркотиками и держать в постоянном оцепенении в ваших же интересах. Надеюсь, однажды, когда тучи начнут рассеиваться в вашей голове, мы добьёмся прогресса в том, чтобы вы смогли вспомнить прошлые события вашей жизни. Вам все подходит?

— А у меня есть выбор?

Он смеялся, пока снимал очки и протирал линзы салфеткой из диспенсера на столе.

— Вы очень проницательны. Нет. Выбора нет. Также у вас нет выбора в том, что вы будете принимать участие во встречах со мной в ближайшие недели. Есть один вариант, однако, есть и одна вещь, которую вы должны знать об этом заведении: никто не покинет это место, пока я не разрешу им. Если вы будете работать со мной, и я увижу, что вы больше не страдаете психическими заболеваниями, которые привели вас к обвинениям в преступлениях, то я отправлю вас домой. Если вы будете хулиганить или сопротивляться терапиям и медикаментозному лечению, тогда останетесь здесь, пока не научитесь себя вести, даже если это будет означать, что вы останетесь здесь на всю жизнь. Поэтому, ваше поведение — ваш выбор,— сделав паузу, он позволил мне привыкнуть к этой пикантной новости, прежде чем добавить: — Я планирую начать ваше лечение, как только закончу с обследованием остальных пациентов в отделении.

— Недели? Сколько времени я буду оставаться здесь? Если я иду на поправку, не должны ли меня освободить?

С суровым выражением лица, он пристально посмотрел на меня, его взгляд раскалил мою кожу.

— Если вы идёте на поправку, то вас будут судить за преступления. Вы были непригодны для того, чтобы предстать перед судом и представляли опасность для себя и других людей. Единственная причина, по которой вы не заперты в тюремной камере смертников — ваша психическая неуравновешенность.

Я не смогла сдержать свой гнев.

— Я никого не убивала! Я даже не знаю, кто эти мужчины…