Сумасшедший дом (ЛП)

Он быстро расстегнул ремень, и я почувствовала, как по его ногам скользнули брюки и приземлились прямо на мои. Не теряя ни минуты, он сразу же толкнулся в меня, погружаясь так глубоко, что моё тело дёрнулось вперёд. Сначала он двигался во мне медленно, но затем каждый толчок стал наполняться скоростью и силой, а единственным звуком были только шлепки нашей кожи.

Он стиснул мои бёдра, насаживая меня на свой член. Мышцы моего тела сжали его, удерживая внутри, но расслабились, когда он вышел из меня, чтобы погрузиться ещё глубже, чем раньше. Джереми кончил, толкнувшись в меня так глубоко, что я снова распалась на части, а наш одновременный оргазм выжал из него всё.

Отпустив мои бёдра, он крепко обнял и грудью навалился на меня. Джереми тяжело дышал. Пройдясь ртом по моей шее, он оставил лёгкие поцелуи. Я упала, больше не в состоянии выдерживать наш вес, моя голова рухнула со смесью эйфории и полным блаженством.

Улыбка осветила моё лицо, когда он свернулся калачиком рядом со мной, придвинув меня ближе к себе и обернув руки вокруг моего тела. Я хотела уснуть в его объятиях и едва держала глаза открытыми, пока мы оба лежали, позволяя страсти поутихнуть, а нашим сердцам восстановить нормальный ритм.

Глава 23

«Интуитивное мышление — это священный дар, а рациональное мышление — верный слуга. Мы создали общество, которое отдаёт почести слуге, но забывшее о самом даре.»

- Альберт Эйнштейн.

— Я думаю, что нам всё-таки придётся когда-нибудь начать терапию. — Полушутя сказал Джереми и потянул за ремни смирительной рубашки, наконец, освободив меня.

После того, как он расстегнул ремни на моей спине, я перевернулась и с удивлением посмотрела на него, наблюдая, как Джереми расстегнул передние лямки, наполовину распахнув рубашку.

— О, что это у нас тут? — спросил он, надменно подняв брови.

Джереми наклонился и мягко укусил меня за грудь через хлопковую футболку.

Я засмеялась, когда он игриво вскинул голову, как собака, которая нашла новую игрушку.

— Они могли бы пригодиться несколько минут назад.

— Агааа, я тебя понял, но, думаю, я сохраню эту рубашку для тех моментов, когда ты будешь плохо себя вести. — Он поднял голову и быстро подмигнул мне, затем наклонился и подарил мне лёгкий поцелуй.

— Тебе нужно поесть, а после этого нам необходимо закончить ещё одно задание. Твой брат ждёт ответов.

Я застонала, не желая разрушать момент возвращением в этот ночной кошмар.

— Могу я поесть тут?

— Боюсь, что нет. Но обещаю тебе, я удостоверюсь в том, чтобы Терри была рядом. Я должен закончить кое-какие дела, но я освобожусь к двум часам. — Глядя на меня, он скорчил смешную рожицу, затем произнёс: — Я не должен был снимать с тебя рубашку. Терри нужно застёгивать тебя ремнями, чтобы сопровождать.

— И как долго я буду в таком состоянии? Ненавижу, когда нахожусь рядом с Джо и не имею возможности защитить себя. Даже если там и будут другие, я всё равно не могу быть уверена в том, что он оставит меня в покое и ничего не предпримет.

Когда Джереми посмотрел на меня, выражение его лица было нечитаемым. Я представила, как в его голове вращаются колёсики.

— Я могу нарушить правила ради тебя, Алекс. Но мне нужно, чтобы ты пообещала мне, что будешь вести себя должным образом. Мне не нужен ещё один такой инцидент, как с Эмерсоном...

И тут я действительно поняла, что не знаю ничего, что случилось с Эмерсоном. Последнее, что я помню, это себя в комнате с Али, Доун начала драться, и её куда-то потащил мужчина, которого я якобы убила.

— Что с ним случилось?

— Ты, правда, не знаешь? — пристально посмотрев на меня, Джереми обдумал всё, что знал о моём заболевании и добавил новую деталь в головоломку.

— Что последнее ты помнишь о той ночи?

Я пожала плечами.

— Эмерсон утащил меня из комнаты Али. После этого будто пустота. Я не помню многого до того момента, как проснулась следующим утром. — Всё, что я сказала, было правдой... почти. — Я помню мужчину в капюшоне, но не помню по какой причине.

Кивнув, он погладил свой подбородок. Он всегда так делал, когда над чем-то задумывался, а я воспользовалась возможностью рассмотреть его. Джереми был произведением искусства. У него было подтянутое тело во всех нужных местах, его широкие плечи и шея были такими же безупречными, как и все остальное. Мои глаза проследили форму его носа и опустились на полные губы, которые он умело использовал, чтобы вытянуть каждую частичку сексуального наслаждения из моего тела. Я задрожала от мысли о его умелом языке и была застигнута врасплох, когда он снова заговорил.