Сумасшедший дом (ЛП)

― Пошли, красавица. У тебя свидание с доктором Хатчинсом.

Глава 2

«Не спорьте с ней: она сошла с ума».

― Уильям Шекспир

Сидя перед грязной белой дверью, я слышала, как большие металлические клетки открываются и закрываются в конце коридора — фактически, это не клетки, но тихое шипение двери и последующая за этим автоматическая блокировка позволили нам осознать, что мы заперты в этой тюрьме, и не важно, нормальный ты или нет.

«Крыло» врачей, обычно, свободно от вялых пациентов, но, время от времени, медсестра или санитар прогуливаются в их белоснежных униформах, когда провожают проклятых на разные встречи, на которые они ежедневно заставили нас ходить.

Терри сидела рядом со мной на маленькой коричневой скамейке, её осанка была гораздо прямее, чем моя, когда она потянулась пригладить волосы. Она потёрла губы друг о друга, равномерно распределяя красную помаду. Всегда выглядя превосходно, она производила впечатление женщины, которая проводила дни в свете прожекторов классического фильма. Я посмотрела вниз на свою светло-голубую тонкую хлопковую форму и застонала, когда осознала, что не расчесала волосы после ванны.

— Да пошёл ты, мудак. Я сожру твоё чёртово лицо, пока ты будешь спать. Ты бл*дь слышишь меня?

Я резко повернулась голову влево, и я посмотрела, как Эмерсон, один из самых симпатичных санитаров-мужчин, тащил одну из пациенток через коридор. Её тело извивалось, пока она пыталась освободиться из его хватки. Длинные каштановые волосы, которые спутались и беспорядочно висели перед её лицом, скрывали её глаза от моего взгляда. Я осознала, что она была одной из многих женщин, которые обычно бездельничали в комнате отдыха, куря сигареты, несмотря на то, что другие пациенты задыхались от облаков дыма. Задумавшись, я вспомнила, что её звали Эрин, но я узнала это, подслушав охранников, постоянно гоняющихся за ней по палате, пытающихся оседлать её, чтобы сдерживать своим весом.

На ней была смирительная рубашка, и Эмерсон не веря ее поведению, покачал головой.

— Продолжай так себя вести, Эрин, и я воткну в тебя мою волшебную иглу. У тебя встреча с физиотерапевтом из-за твоего сломанного плеча, и я не хотел бы, чтобы ты была без сознания.

Эрин упала на пол, её тело заметно тряслось из-за того, что она сильно стукнулась задницей о линолеум. Посмотрев на Эмерсона, неспособная убрать волосы с лица, она высунула язык сквозь занавес спутанных прядей.

— Скажу тебе вот что. Ты уведешь меня обратно в мою комнату, и я смогу отсосать твою волшебную иглу, детка. Её бёдра начали дергаться, как будто она вдалбливала мужчину в кровать, и я отвела взгляд больше не в состоянии смотреть на отчаявшуюся и жалкую женщину.

— Эрин! Леди не ведут себя так! — Терри встала со скамейки, резкое изменение в весе отдало в то место, где я сидела. Резко потянув Эрин с пола, Терри подняла женщину, быстро схватив ремни рубашки.

Терри не смогла удержать неконтролируемую женщину, и крик Эмерсона резанул мой слух, когда она изогнулась вправо и укусила его за плечо. Кровь медленно сочилась по его накрахмаленной белой рубашке, и Эрин попыталась вырвать кожу с его руки, мотая головой как собака.

— Эрин! Нет! — закричала Терри, в то время как Эмерсон вытащил из кармана шприц, наполненный прозрачной жидкостью. Воткнув его в плечо Эрин, он нажал на поршень, впрыснув лекарство в её организм.

Потасовка внезапно прекратилась, и её тело осело на пол. Терри прислонила её к стене, прежде чем возвратиться к Эмерсону, чтобы осмотреть его рану.

— Гребаные сучки! — закричал он.

Звучание металлического щелчка разнеслось по всему коридору, и я подняла голову, увидев хорошо одетого мужчину, вышедшего в коридор из кабинета психиатра. Он был одет в застёгнутую на все пуговицы чёрную рубашку, аккуратно заправленную в чёрные брюки, которые были отутюжены, образуя складку, проходящую по передней стороне брючин, а поверх был накинут белый врачебный халат. Я возвратила взгляд на его лицо, и от узнавания моя челюсть слегла отвисла.

На самом деле, я не знала его и не думаю, что когда-либо видела прежде, но у него были черты лица, которые показались мне знакомыми. Может, это высокие скулы или идеально прямой нос, или пухлые губы. На его коже красовался естественный загар, а его лицо обрамляли каштановые волосы такого тёмного оттенка, что сначала показались чёрными, пока свет из коридора не попал на них. Тонкая, словно проволока, оправа очков прикрывала его глаза, но за линзами можно было увидеть ярко-синий словно сапфир цвет. Он был поразительным. Это тип мужчины, который носил интеллектуальность и утончённость, словно вторую кожу, и я потеряла дар речи в его присутствии.

— Какого чёрта здесь происходит? — произнес мужской голос низким тембром, отдаваясь эхом по всему коридору, как будто слова были спеты, а не сказаны.

Выпрямившись, я не сводила с него глаз, в то же время слушая, как Эмерсон бормочет что-то под нос о его травме плеча.