Сумеречное королевство

Кейн расцепил сжавшие эфес ледяные пальцы, склонился над девушкой, провел лезвием фламберга по своему запястью и прислонил рану к бесцветным губам Жанны.

– Живи. – Приказал он.

Тонкая голубая Нить судьбы потянулась к душе Кейна, переплетаясь, становясьм крепче, заплетаясь в узор с его собственной Нитью.

Глава 12. Узы крови.

Кто ты такой,

Чтобы, нарушив закон,

Прийти сюда и просить,

О чём другие и мечтать не смеют?

Наглость твоя

К тебе вернётся кнутом,

Ничтожный, знаешь ли ты,

Что испокон веков всего сильнее?

(Ольга Вайнер – «Власть»)

В замке с прибытием Кейна начался переполох. Слуги засуетились, увидев измятую броню и рваную одежду короля. На руках Кейн нес Жанну. Ее тело болталось безвольно. Вид у девушки тоже был не из лучших: черные от копоти лицо и руки, лохмотья вместо одежды, босые ноги, опаленные волосы.

Навстречу вышла Лилит.

– Я пришел вовремя. – Бросил Кейн на немой вопрос волшебницы.

Проклятье. Вездесущая Лилит. Зачем она вернулась в Маледиктус? Разве не должна она сейчас быть рядом с Мариусом, Лино и Фаустом? Разве не должна обеспечивать Дисмаса Кина, этого бесстрашного и ловкого полководца, магической поддержкой и советами? Ах, да! Он же сам отдал ей приказ.

– Ну что вы застыли? – Зло крикнула Лилит, отворачиваясь к столпившейся челяди.

Интуиция подсказывала Лилит: чужестранка опасна! Из праздного любопытства Советника выросла огромная проблема! Волшебница гордо вскинула побелевшее от злости лицо, сама принялась отдавать распоряжения. Стоило кому-то сделать что-то недостаточно быстро, – Лилит в мгновение ока скручивала несчастного в тугой узел своих чар. Маленькие кулачки сжимались, жертва вопила от боли, успокаивая разбушевавшуюся волшебницу.

"Нужно вызвать Фауста" – Лилит яростно подгоняла слуг, ей хотелось остаться одной. – «Что происходит, во имя Ночи?»

Глупый Фауст решил действовать самостоятельно. Если бы он посоветовался с Лилит! И этот увалень, Амос Дитрих! Почему он не донес ей сразу о том, что девчонка попала под внимание короля?

Против самой лоринки Лилит не имела абсолютно ничего: в конце концов, ей и дела не было до личной жизни князя Гевальт. Но когда Кейн обратил свой взор на чужестранку, волшебница по-другому взглянула на ситуацию.

Что знала она о Лорин? На что способна богиня, чью дружбу отверг сын Вереса? Чьи чары всегда заставляли прежнего бога подчиняться и слепо выполнять приказы?

Маледиктус пришел в движение. Новость облетела замок моментально. Снова послышался шелест голосов, разгневанно засветились глаза аристократов: неслыханно. Король нарушил вековые традиции. Ладно бы граф или маркиз – такое уже случалось. Но королю подобает строго соблюдать протокол.

Жанна переживала случившееся глубоко. Снова вставали перед ней фанатичные взгляды дозорных и языки огня. Она была так близка к своей цели, что забыла, кем стала для лоринцев. Чудовищем. Чужая в своем собственном мире.

Ее не поняли и не хотели понимать. Нравы в Лорин были строже чем в Вересе, она и забыла, как следует вести себя в обществе, что у женщины нет права высказывать то, что она думает. Лоринцы ударились в религию с отчаяньем умирающего, а ее изменившаяся внешность стала последней каплей.

Девушка долго не могла заснуть, вспоминая снова и снова Гарета, огонь под ногами, вспышку магии и ярости, что ослепили ее. Жанна не заметила, как отяжелевшие веки сомкнулись, приглашая милосердный сон залечить раны душевные.

Кейн укрылся от любопытных взглядов в своем кабинете. Он чувствовал, как играет магия в его венах, а тревога постепенно исчезает. Сейчас он был готов перевернуть весь мир. Великая сила принадлежала ему, и власть эта снова опьяняла. Точно весь Лорин уже лежал перед его ногами.

– Мы можем, наконец, поговорить? – Лилит бесцеремонно вторглась в его мысли.

– Думаю, это неизбежно. – Угрюмо отозвался Кейн, – можешь зайти.

Лилит появилась через несколько минут. Она расположилась в высоком мягком кресле, положив ногу на ногу. Волшебница окинула собеседника любопытным взглядом.

Прекрасная, холодная и лишенная своей уникальности.

– Зачем ты это сделал? – Поинтересовалась она. – Ты сейчас нужен своим воинам.

Лилит считывала ауру верийца. Ее проницательные глаза, обрамленные черными ресницами, смотрели в самую душу. Волшебница была изящна и красива. Черные волосы спадали на сахарные плечи, руки, скованные сапфировыми браслетами, казались обманчиво хрупкими. Тонкое ее лицо с чуть вздернутым носом и полными коралловыми губами всегда оставалось спокойным. Но сейчас она требовала ответов.

Тон волшебницы раздражал: король не обязан давать отчет. Холодная и скрытная молчаливость Кейна настораживала. Раньше советы Лилит были необходимы. В последнее время Кейн пренебрегал ее обществом, и все ее слова летели в пустоту, он отмахивался от нее как от ненужной вещи.