Сумеречные королевства

— Павильонами называют те сооружения, что выстроились рядами по обеим сторонам от Дерева?

— Ах, понимаю, — вздохнул Урланк. — Арлекин предупреждал, что вы ничего не знаете о нашей школе… но я даже не предполагал, что все настолько запущено!

— Это правда, — признался я, — однако никто не взял на себя труд объяснить мне хоть что-нибудь.

— В таком случае, считайте, что я ваш покорный слуга, — сказал Урланк. — Попробую рассказать вам все, что требуется знать.

— Большего я не прошу.

Урланк пригладил усы рукой:

— Х-м-м… Все не так просто… Если верить тому, что говорит наш друг, я должен вас заинтересовать, даже очаровать, представить школу в самом выгодном свете. С чего бы начать…

— Начните хоть с чего-нибудь…

— Хорошо. Попробую быть кратким, но предельно точным. Прежде всего, есть Дьюрн, наш ректор.

— Дьюрн?

— Т-с-с… Не прерывайте меня. Итак, Дьюрн… Он управляет этой школой. Именно он создал Ловцов Света — деревья, которые растут в центре каждого павильона. Деревья уничтожают дневной свет, дарят нам вечные сумерки, защищая от… неважно… от некоторых вещей. Не будем на этом останавливаться. В павильонах расположились самые разные кафедры, и каждая из них готовит серых кардиналов. Почему вы нахмурились? Вам что-то не ясно?

— Честно говоря, я не понимаю, как можно воспитать серого кардинала, — признался я.

— Да что вы? — удивился Урланк. — Это же очевидно: человека можно научить тысяче и одному способу слежки, можно научить изворачиваться и лгать, а можно научить давать мудрые советы, влиять на решения, принимаемые баронами. Так, например, справа от Дерева выстроились десять павильонов, педагоги которых занимаются лишь тем, что оттачивают ум подопечных, таких учителей называют «наставниками разума». Некоторые делают упор на философию, другие — на историю или даже на красноречие. Но все они преследуют одну цель: сформировать думающего, образованного «кардинала». Слева, напротив, вас научат убивать, превратят в искушенного демона, человека тени. В этих павильонах учат обращаться не только с благородным оружием: рапирой или шпагой, но и со стилетом и другими видами клинков. Вот! Никаких тайн. Вы вручаете нам вашу душу, мы формируем ваши ум и тело.

— Ну, приблизительно этим же занимаются и другие школы, не вижу особых отличий, — протянул я, несколько удивленный и даже разочарованный тем, что в конечном итоге сам учебный процесс оказался отнюдь не таким необычным, как школа в целом.

— А никто и не утверждал обратного! — вскричал мой собеседник, призывая в свидетели Арлекина. — Чего вы ожидали?

— Сам не знаю. Здесь столько всего странного… Взять хотя бы серую кожу и седые волосы ваших учеников… Почему они стали такими? Это деревья обесцвечивают ваши тела?

— Ну конечно! Ловцы Света изменяют нас, лишают привычного цвета кожи и волос. Такова плата.

— Плата за что?

Урланк покосился на Арлекина и кашлянул:

— Неважно. Честное слово, уверяю вас. Вам совершенно незачем знать…

— Хорошо. Тогда объясните мне, как ваши серые кардиналы остаются незаметными рядом с баронами. Пепельная кожа, знаете ли, выглядит скорее вызывающе…

— О, ее можно увидеть, лишь находясь рядом с деревьями или же если ты стал полноценным членом нашего братства. Человек непосвященный никогда не сможет увидеть печати сумерек.

— И как быстро происходят изменения?

— Все зависит от резонанса, в который вы входите с Ловцами Света. Если эта школа подходит вам по духу, то привычные цвета могут вылинять за несколько ночей. Иными словами, вы не подвергаетесь никакому риску, — добавил он, хихикнув.

— Хорошо, — продолжил я. — Давайте допустим, что я хочу стать серым кардиналом.

— Да, давайте допустим.

— Что я должен сделать?

Мужчина вновь уселся на табурет и с назидательным видом поднял вверх указательный палец:

— Выбрать преподавателей. Одного — наставника разума, второго — для развития тела.

— Понятно, но чем я должен руководствоваться, выбирая наставников?

— Да, собственно говоря, ничем. Обычно новичок несколько недель посещает лекции самых разных педагогов, слушает советы старших учеников и лишь затем выбирает кафедру, которая подходит ему больше всего.

— Не забывайте, — вмешался Арлекин, — в этой школе не запирается ни одна дверь. Ученик может спать, где ему вздумается, заходить в любые помещения, смотреть и слушать, он лишь не должен мешать тем, кто уже определился с выбором. Но подобная схема не для вас. Если вы будете слишком долго присматриваться, выбирать, возникнут пересуды.

— То есть в моих интересах обзавестись наставниками прямо сегодня. В этом случае меня оставят в покое?

— Несомненно. Преподаватель станет вашим гарантом, — сказал Урланк.

— При этом в теории я по-прежнему имею право покинуть школу через несколько дней? Не думаю, что такое понравится хоть какому-то учителю.

— Напротив, любой будет счастлив принять вызов! — воскликнул Урланк, с чувством хлопнув ладонью по стойке.

— Тогда возьмите меня в ученики, — попросил я собеседника. — Ведь, кажется, вы искали встречи со мной, а значит, я чем-то вас заинтересовал?