Сумеречные Врата

– Я здесь по его вызову. - Ренилл извлек из складок зуфура тот самый документ, который предъявлял страже у ворот. На бумаге стояла подпись и печать Бреве во Трунира, вонарского резидента-протектора туземного государства Кандерул. Шивокс бросил на бумагу беглый взгляд и тут же распорядился:

– Следуйте за мной.

Спасая остатки своего авторитета, второй секретарь не оглядываясь направился вверх по лестнице. Ренилл неторопливо двинулся ему вслед. Солдаты у подножия лестницы сдержанно пересмеивались.

Поднявшись наверх, они прошли по темному душному коридору в приемную протектора. Секретарь, увидев документ, скрылся на несколько секунд за дверью и тут же появился снова, пригласив их войти. Переступив порог, Ренилл принял прямую осанку вонарца. Бесить второго секретаря Шивокса казалось неплохим развлечением, но с протектором - дело иное. В святыне во Трунира царил полумрак и было относительно прохладно: окна в глубоких нишах скрывались за плетеными из тростника шторами, пропускающими воздух, с высокого потолка свисали огромные опахала. У стены притаился на корточках туземец-опахальщик - нибхой. Он то и дело натягивал веревку, заставляя плетеные веера плавно раскачиваться. В остальном меблировка комнаты была строго выдержана в вонарском стиле. Сам протектор во Трунир восседал за огромным письменным столом - сухощавый, но крепкий пожилой мужчина с кожей, обожженной авескийским солнцем. Лицо с мрачно поджатыми губами покрывали преждевременные морщины, узкая челюсть и высокий нахмуренный лоб выдавали в нем холерика. При виде костюма, в котором явился помощник второго секретаря, он чуть поднял бровь, но ничем не выразил неудовольствия - скорее наоборот.

– Интересная идея, Чаумелль, - заметил во Трунир не без одобрения.

– Главное, дала желаемый результат, сэр, - отозвался Ренилл, скрывая удивление. Как правило, протектор не отличался терпимостью к эксцентричности в поведении и одежде.

– Прошли по улицам без задержки?

– Да, и доставил вам письмо. - Ренилл протянул ему запечатанный пакет.

– От кого?

– От моего дяди, сэр, из Бевиаретты.

– Понятно. - Во Трунир положил письмо в корзину для входящих.- А с бездельниками у ворот проблем не возникло?

Они приняли меня за своего, сэр.

Губы Шивокса изогнулись в усмешке.

– Хорошо. Очень хорошо. - Одобрительный тон протектора насторожил обоих посетителей. - А если бы пришлось с ними заговорить, это не выдало бы вас?

– Сэр?

– Их наречие, местный жаргон - вы ведь им владеете, кажется?

– В Авескии говорят на четырех десятках диалектов, протектор. Никто, насколько мне известно, не владеет всеми сразу. - Заметив нетерпение собеседника, он коротко заключил: - Мне знакомы пять или шесть, бегло говорю на трех.

– В том числе и на местном жаргоне?

– На кандерулезском? Король языков. Я знаю его с детства.

– Отлично.

Снова неожиданная реакция. Обычно интерес заместителя второго секретаря к местным языкам, истории и культуре рассматривался как забавное, хотя и несколько неприличное чудачество. Но только не сегодня. Ренилл настороженно поклонился.

– Садитесь, я сейчас расскажу, зачем вызывал вас, - приказал протектор. - Вы тоже, Шивокс. Вам следует об этом знать.

Пока они усаживались, шум, доносящийся с улицы, стал явственнее.

– С самого утра они там гомонят и препятствуют движению, - заметил во Трунир. - Не знает ли кто-нибудь из вас, из-за чего такой шум?

Шивокс пожал плечами.

– Из-за убитых астромагов,- отозвался Ренилл. - Зулайсанцы думают, что это наша работа.

– Можно ли, не погрешив против истины, утверждать, что зулайсанцы вообще думают? - поинтересовался Шивокс.

– Столь откровенное попрание Учения угрожает самой целостности Касты, - заметил Ренилл. - Так, по крайней мере, полагают наиболее ретивые из наших граждан. Соответственно, они раздражены.

Вонарец, недавно прибывший в Авескию, - как, впрочем, и большинство постоянно живущих здесь представителей запада - не понял бы его. Но двое его слушателей, в силу должности обязанные разбираться в делах туземного населения, прекрасно понимали, в чем дело.

Авескийские астромаги, читающие волю богов, записанную на небесном своде знаками созвездий в миг рождения каждого младенца, определяли принадлежность новорожденного к той или иной касте, на всю жизнь помещая человека в определенные рамки и обеспечивая ему то или иное положение в обществе. Человеку запада такая жесткая предопределенность казалась грубым варварством. Однако в глазах авескийцев симметрия и правильность кастового порядка с его строгой геометрической красотой препятствовала вторжению в жизнь смертоносного влияния хаоса. Абсолютное подчинение воле богов, выраженное в строжайшей социальной иерархии, представляло духовную победу личности. Астромаги, способные читать Знаки богов, служили незаменимыми проводниками и переводчиками. Поэтому совершившееся ночью убийство трех наиболее выдающихся астромагов выглядело угрозой основам общества, покушением на стержень жизни каждого человека.