Сумеречный город

– Я должен кое о чем вас спросить, – медленно сказал Николас. – Предположим… только предположим, что заклинатели действительно смогли вернуть практику вызова демонов. Охотники способны справиться с подобной угрозой?

Высокий, которого звали Пэрис, улыбнулся, а второй, Джулиан, слегка сдвинул брови.

– Мы отлично готовы к выполнению задания, – с бравадой ответил Пэрис, и Николас даже позавидовал этой его лихости. – Вы наверняка слышали истории о переделках, в которых мы побывали. Однажды кирил повадился нападать на путешественников на южных дорогах. Когда я отрубил этому проклятому ящеру лапу, на ее месте выросли две новые…

– Пэрис, – пробормотал Джулиан.

– А что? Он был таким мерзким!

Николас закусил губу, а то бы улыбнулся.

– Поверю на слово.

Покончив со знакомством, Николас приготовился дать каждому первое задание, и тут у него как будто иголками слегка закололо затылок. Он посмотрел вверх, на выходившие во двор окна. В том, что кто-то во дворце, хоть прислуга, хоть сам король, решил глянуть на происходящее внизу, не было ничего необычного. Но при мысли о том, что его величество Фердинанд наблюдает и оценивает…

– Милорд? – подал голос Коми. – С чего начнем расследование?

Николас встряхнулся:

– Мне сообщили, что прелат Леззаро мог стать целью заклинателей. Кто-то вломился в его дом. Нас попросили осмотреть место преступления.

Николасу стало тошно, когда он узнал о случившемся. Как кто-то мог желать вреда прелату? Не говоря уже о том, чтобы вломиться в его жилище…

Джем нахмурился:

– Я думал, что прелат решил выступить в защиту заклинателей, разве нет?

– Только чтобы лучше понять их мотивы, – сказал Николас. – Но сначала мы должны их поймать.

Все дружно кивнули.

Пока готовились к визиту в дом прелата, Николас снова почувствовал покалывание в затылке, но в этот раз на окна смотреть не стал. Решил: кто бы это ни был, пусть таращится. Он уже привык к пристальному вниманию и испытующим взглядам.

* * *

Втайне от всех Николас был рад, что ему представился случай повидаться с прелатом. Он хотел поговорить с Леззаро еще со Дня осеннего равноденствия. После заявления на празднестве о прелате ходили слухи самого разного толка, так что идти к нему одному было бы неразумно, отец бы сразу об этом узнал.

И вот теперь люди из специального подразделения Николаса разбрелись по дому Леззаро в поисках улик, а сам прелат, осунувшийся и напряженный, стоял рядом с ним и наблюдал за происходящим.

Николас привык к неизменно доброжелательной улыбке Леззаро, и теперешнее состояние прелата только усиливало его тревогу.

– Милорд, я очень благодарен, что вы пришли все тут осмотреть.

Даже голос прелата звучал напряженно.

– Ну что вы! Жаль только, что вам приходится наблюдать за новым спецподразделением при подобных обстоятельствах.

На лице прелата появилась слабая тень его былой улыбки, и Николас немного расслабился.

– Признаюсь, это происшествие не стало для меня такой уж неожиданностью, – сказал прелат. – Я понимал, что мое заявление может вызвать у людей определенное беспокойство.

– Вы полагаете, это сделали те, кто затаил на вас злобу?

– Если и так, то это не было их единственным мотивом. Люди верховного комиссара нашли следы, указывающие на то, что преступник что-то искал.

– И что, по-вашему, он хотел найти?

Леззаро покачал головой. Таким изнуренным Николас его еще никогда не видел.

– Даже не знаю, что думать. Как видите, обстановка в моем доме более чем скромная. Если есть что-то ценное, то это мои семейные реликвии, но их не тронули.

– Вы думаете, это заклинатели?

– Очень может быть, – немного подумав, согласился прелат. – Только я не представляю, чего они хотели этим достичь.

Леззаро сцепил руки, но Николас успел заметить, что у него подрагивают пальцы.

– Они могли заподозрить, что ваше обещание предоставить им убежище – ловушка, – предположил Николас. – И пришли поискать какие-нибудь доказательства, что их подозрения не напрасны.

– Вполне возможно. – У прелата заблестели глаза. – Отличная мысль, милорд.

У Николаса стало непривычно тепло на душе. Он немного помедлил, позволив себе оценить это чувство, и пошел в гостиную к своим солдатам.

– Обычные следы вторжения, милорд, – доложил Тайде. – Царапины на полу, разбитое окно.

Окно разбили снаружи, в раме еще оставались осколки. Кто бы это ни сделал, он действовал грубо. Николас внимательно осмотрел осколки стекла, но ни кусочков ткани, ни следов крови не заметил. Значит, ловкий.

В гостиной наблюдался беспорядок, но полным разгромом это вряд ли можно было назвать. Стол перевернут, керамическая посуда разбита, диванные подушки вспороты, у одного стула сломана ножка. Ковер в осколках и щепках.

– А вы видите что-нибудь необычное? – спросил Николас охотников.

Джулиан осмотрел потертости на полу. Рядом с окном он заметил две глубокие царапины и, нахмурившись, потрогал их кончиками пальцев.

– Скорее всего, от ножа. Или от какого-то острого орудия, которым воспользовался преступник, чтобы проникнуть в дом. Хотя слишком уж они глубокие.