Сумеречный город

В зале со стеллажами горело лишь два светильника, поэтому все тонуло в сумерках. Тени от статуй грозно стелились по мозаичному полу.

Голоса приблизились. В зал вошли два наемника с подсвечниками. За ним шли Швик, Шверк и девушка-фаит.

– Скоро все забудется, – спокойно говорил один из наемников. – Там таких, как вы, много.

– Это каких?

– Таких же беглых. О вас позаботятся.

– А почему Орин помогает…

– Таким, как мы?

Громбакх, лежавший за диваном, тихо вздохнул. Портные напрасно затеяли эти беседы. Нужно было просто войти в дверь. Охотник посмотрел на Тенуина. Если близнецы и дальше будут так трепаться, условный сигнал может затеряться в их голосах. А ведь весь спектакль и был задуман с этой единственной целью.

– Наш хозяин… – замялся наемник и продолжил уже не так приветливо: – У него есть свои причины. Он и раньше всем помогал.

– Это кому?

– Что-то я не слышал.

Громбакх нахмурился еще сильнее. Понимал, что, если дело так пойдет и дальше, придется им выскочить из-за диванов и, пока дверь будет открытой, ломиться в нее с боем.

Но портные, к счастью, затихли. Девушка за все это время вовсе не произнесла ни слова.

Два удара, пауза, один удар, еще один, три быстрых удара.

– Что? – послышалось из-за двери.

– Новенькие.

Заскрежетали засовы.

– Ну вот. Заходите, убедитесь сами. Чуть позже я к вам загляну. Посмотрю, как вы устроились.

Когда дверь в подвал захлопнулась, наемник процедил:

– Мерзость…

План сработал! Оставалось вызволить пленников.

Едва шаги наемников удалились в парадный зал и там стихли, охотник встал. Тенуин бесшумно подошел к двери. Прислонился к ней. Прислушался. Повернувшись к охотнику, показал два пальца. Громбакх молча кивнул в ответ и развернул плечи.

Теор, раскрутив кнут, замер возле стеллажей и поглядывал в сторону парадного зала.

Следопыт постучал – два удара, пауза, один удар, еще один, три быстрых удара – и плавно отошел в сторону.

– Что?!

– Новенькие, – ответил Тенуин.

Теор с удивлением обернулся. Следопыт точно воспроизвел голос наемника, который только что разговаривал с близнецами.

– Опять? Откуда они у вас там лезут?!

– Открывай!

Вновь заскрежетали затворы.

Дверь стала отворяться наружу. Громбакх дернул ее на себя – помог открыться нараспашку. Перед ним оказались два наемника. Они растерянно смотрели на охотника.

К этому мгновению Орин должен был лежать мертвый или связанный. Ни того, ни другого еще не случилось. Когда Миалинта рванула вперед, через портьеры, я был вынужден последовать за ней.

Девушка на ходу выхватила один из ножей и метнула его в спину распорядителю. Тот вскрикнул, неловко выгнулся и повалился на колени. Следующий нож предназначался каменщику, но Орин успел обернуться. Выставил руку. Нож скользнул по рукаву и угодил в окно.

– Ах ты погань… – прошипел Орин, узнав Миалинту, которая уже неслась к нему с конрой в руках.

– Куда?! – шепотом крикнул я, когда заметил, что Лин выскочил вслед за нами.

Не было времени заниматься мальчиком.

Обнажив меч, я ринулся к наемникам, которые все еще растерянно смотрели на то, что происходит в зале. На их лицах застыло глупое, сонное удивление. Первый медленно, будто проталкиваясь через воду, опустил руку на рукоять меча. Потянул за нее. Клинок не выходил из ножен. Второй вовсе не шевелился. Так и стоял с приоткрытым ртом.

Распорядитель, захлебываясь стонами, лежал на животе. Извивался, тянул руки себе за спину, к ножу.

Орин, не отрывая взгляда от бегущей на него Миалинты, попятился и столкнул вазу. Ваза упала на лежавшего распорядителя, отчего тот вскрикнул. Это вырвало каменщика из замешательства. Он бросился вдоль стены.

Миалинта ударила. Лезвие просвистело в воздухе.

Орин бежал, роняя за собой вазы и тумбы с каменными изваяниями. Сорвал со стены алебарду. Перехватил древко и приготовился сам пойти в атаку.

Первый наемник так и не сумел выхватить меч из ножен. Когда я замахнулся, он, прикрывая руками лицо, опустился на колени.

– Нет!

Лезвие наполовину отсекло ему кисть и оставило короткую рану на лбу. Брызнула кровь. Наемник повалился на пол и застыл в неестественной позе, широко раскрыв рот и глаза. Смотрел на повисшую на сухожилиях кисть и старался отвести руку как можно дальше от себя.

Второй наемник обнажил меч. Испуг на его лице сменился злобой. Ударил. Я парировал. Ударил еще раз. Я отскочил на шаг в сторону и, поймав момент, притворился, что с коротким замахом готовлюсь рассечь ему грудь, а сам ткнул под набедренник. Тычок получился слабым, но я почувствовал, как порвалась ткань, как металл проник под кожу. Наемник, осев на раненую ногу, выставил меч – готов был сражаться до последнего, но его вновь охватил страх. В это мгновение первый наемник закричал грудным, рвущимся голосом.

Орин широкими взмахами отгонял Миалинту. Девушка никак не могла к нему приблизиться. Бросила еще один нож, но тщетно. Крутила в руках конру, ждала подходящего момента.

– Стража! – громыхнул Орин. Он только сейчас окончательно пришел в себя. – Стража!