Сумеречный город

Понимая, что нельзя терять ни секунды, я оставил раненых наемников и побежал к Миалинте. Увидев это, Орин выругался, прорычал что-то и хищно покосился на дверь. Понял, что не успеет добежать. Я уже обходил его сзади.

– Брось, – процедила дочь наместника. – Мы все знаем.

– Что вы знаете…

Каменщик махнул алебардой и в этот раз выпустил ее из рук – она, вращаясь, полетела в Миалинту.

Орин еще раз взглянул на меня, но не решился прорываться к выходу из зала и кинулся к дверце в застенный коридор для слуг.

Алебарда глухо упала на ковер. Первый наемник все кричал – прерывисто, сбиваясь на стоны и бормотания. Второй лежал на полу, зажимал бедро. Рана была легкой, почти не кровоточила, но наемник даже не пытался встать.

– Лин… – выдохнула Миалинта.

Мальчик все это время стоял в портьерах, испуганно следил за нами. Орин заметил его. Сгреб в охапку. Выхватил из-за пояса тонкий стилет с фигурной рукояткой.

– Еще один шаг, – прохрипел он.

Мы замерли в нерешительности.

Орин опять покосился на выход. Никто не торопился ему на выручку. Выругался. И вместе с мальчиком скрылся за дверью. Портьеры тяжело закрылись за ними.

Мы так и стояли на месте, не зная, как поступить.

Каждая секунда ожидания ударяла глубокой пульсацией в голове.

Секунда.

Вторая.

Третья.

Нужно что-то делать.

Из соседних комнат донеслись голоса. Топот. Приближались наемники. Нельзя было рисковать.

Дверь в коридор запиралась только снаружи. Изнутри не было засова. Я это хорошо помнил. С ходу ударил ногой. Дверь распахнулась. Никого. Выставив клинки, мы забежали в темноту. Вдалеке быстро удалялся свет. Орин со светильником. На полу лежал Лин. Перепрыгнув через него, Миалинта бросилась за каменщиком.

Я склонился к мальчику.

Хотел помочь ему встать.

Старый наплечник из «Хозяйника Анаэллы» оторван. Едва держится.

– Давай, нужно уходить.

Подхватил мальчика и почувствовал теплую, липкую влагу.

Лин был в крови. Безжизненное, обмякшее тело…

– Вы куда? – Наемник с удивлением смотрел на охотника.

– Мы сюда.

Громбакх шагнул вперед и с двух рук двинул наемникам в лицо – тяжелые, гулкие шлепки. Наемников отбросило навзничь. Один упал без чувств. Второй с хрипом потянулся за мечом. Повторный удар его окончательно успокоил.

Тенуин и Теор заскочили внутрь. Закрыли за собой дверь.

Все вместе побежали вперед по коридору. Две двери. Распахнули. Пустые комнаты. Дальше. Лестница. Спустились по ней и оказались в темном просторном помещении. Мастерская.

Теор что-то сказал Громбакху, но охотник его не услышал и тогда вдруг понял, что они оказались в тумане. В настоящей мгле Хубистана. Орин впустил ее в Багульдин задолго до того, как она преодолела городские стены. Все наши подозрения оправдывались.

Здесь горели сразу три люстры, вдоль стен высились шандалы, а на тумбах – подсвечники и отдельные толстые жировые свечи. Несмотря на это, в подвале было по-вечернему сумрачно.

Всюду лежали расколотые глыбы камня. В ряд стояли рабочие столы. Под столами тянулись цепи. Пол был усыпан белой крошкой, на которой виднелись отпечатки босых ног. На столах и стеллажах лежали заготовки и неоконченные статуэтки и барельефы.

На деревянных панелях висели молотки, колотушки, болванки всевозможных размеров – с бойками и без, с широкими и узкими головками. Под ними – резцы, пробойники, долóта и прочее, что требовалось каменщикам в их работе. Отдельными стопками лежали ветоши и матерчатые фартуки.

Возле дальней стены высились трехуровневые деревянные нары, на которых лежали плененные фаиты. Цепи с них не снимали даже на время сна.

Слева, у низкого столика, по которому были разбросаны игральные кости, стояли два наемника. Окруженные куполом ясности, они били Швика и Шверка. Портные не сопротивлялись. Лежали на полу и прикрывали лица руками. Девушка-фаит, обхватив колени руками, сидела у одной из бочек, заменявшей наемникам табуреты, и затравленно смотрела на портных.

Наемники о чем-то переговаривались. Из-за тумана не заметили, как сзади к ним подошел Громбакх.

Увидев, что они делают с близнецами, охотник потянулся за топором на спине. Тенуин остановил его руку. Громбакх нехотя кивнул и отошел в сторону. Два коротких взмаха выносными клинками, и наемники неуклюже распластались на полу.

Теор с Громбакхом подбежали к нарам. Стали будить пленников. Те нехотя просыпались. Они были ослаблены, измучены. Их кожа потемнела и едва приметно испускала туман – так дымит влажная одежда, вывешенная возле костра. Лишь от немногих исходило слабое свечение, рассеивавшее туман.

Пришлось повозиться, чтобы сбить кандалы. Фаиты не сразу поняли, что происходит, но, когда увидели, как их ноги освобождаются от цепей, оживились. Принялись разминать почерневшие запястья и щиколотки. Хватали инструменты для защиты. Что-то говорили, но их не было слышно.

Не меньше сотни пленников. Многие так ослабли, что идти самостоятельно не могли, им помогали другие.